Юм был представителем эмпиризма — то есть считал, что достоверно мы можем знать лишь те вещи, которые являются непосредственной частью нашего опыта. Он полностью отвергал Платоновские "идеи", считая все это лишь поэтическим пустословием. Он утверждал, что наши знания не могут быть объективными, потому что нет никакой возможности проверить это. И даже больше - в своем деструктивном эмпиризме он дошел до того, что стал отрицать причинность: "Если событие А всегда происходит сразу за событием Б, то это вовсе не значит, что событие А обязательно является причиной события Б. На самом деле связь между событиями создается лишь в человеческом мозге, в то время как объективно - это два абсолютно разных события". Таким образом Юм пришел к одному из самых знаменитых своих афоризмов: "Мир — это лишь серия ощущений, следующих друг за другом, но никак не связанных".
Кант прочитал "Исследование о человеческом разуме" Юма и, по собственному признанию, "пробудился от догматического сна".

По Канту, время, пространство и причинность — это субъективные понятия, нечто вроде неснимаемых очков на наших глазах. Но! В пику Юму Кант утверждал, что все же существуют вещи, данные нам до опыта (трансцендентальные) и недоступные опыту (трансцендентные). Эти вещи существуют, но человеческий разум воспринимает все лишь сквозь линзы неснимаемых очков времени, пространства, причинности и тому подобного, понимаешь?

То есть, иными словами — когда ты думаешь, скажем, о мяче — ты не можешь мыслить его вне его формы - мяч априори круглый. И эта его "круглость" - трансцендентальное понятие. Каждый предмет наше сознание наделяет кучей свойств - потому что только свойства предмета наделяют его смыслом. Если мяч не круглый — это не мяч. Если огонь не горячий — это не огонь.

Именно об этом, собственно, и говорит "Критика чистого разума". Разные люди могут мыслить мир одинаково только потому, что существуют трансцендентальные и понятия – общие для всех категории.

Один из главных терминов Канта – это «вещь-в-себе». «Вещь-в-себе» очень похожа на платоновскую «идею», но разница все же есть. «Вещь-в-себе» - это некий изначальный предмет, не наделенный никакими свойствами и потому недоступный познанию, ведь наш разум может мыслить только категориями (время, пространство, причинность, материальность, плотность и т.д.), а «вещь в себе» находится вне категорий. Но все же, по Канту, очевидно, что «вещь-в-себе» должна быть – как некая изначальная субстанция, которую наш разум хоть и не может постичь, но и существовать без нее не может, потому что если не будет «вещи-в-себе», то и наполнять категориями будет нечего. «Вещь-в-себе» - она, как невидимый холст, на который наш разум наносит предметы и наделяет их свойствами (круглостью, плотностью) и передвигает их во времени и пространстве. Если бы мы могли представить себе, например, тот же мяч - без его круглости, плотности, без его движении во времени - это и была бы "вещь-в-себе".

Согласно его собственному сравнению (с Коперником), Кант не открыл для ума новых миров, но поставил самый ум на такую новую точку зрения, с которой все прежнее представилось ему в ином и более истинном виде.

Кант как бы спрашивает: «Как возможны успешные гипотезы?» И отвечает: потому что мы являемся не пассивными регистраторами чувственных данных, а активными организмами. Потому что на наше окружение мы реагируем не только инстинктивно, но иногда сознательно и свободно. Потому что мы способны изобретать мифы и теории, стремимся к объяснению, хотим знать. Кант формулирует эту точку зрения, «наш разум не выводит из природы ее законы, а налагает свои законы на природу».

Эта формула кратко выражает мысль о том, что сам Кант гордо назвал «Коперниканской революцией». Когда оказалось, что гипотеза о вращении всех звезд вокруг наблюдателя недостаточно хорошо объясняет движения небесных тел, — пишет Кант, — то он попытался установить, не достигнет ли он большего успеха, если предположить, что движется наблюдатель, а звезды находятся в состоянии покоя. Точно так же следует решать проблему научного познания — как возможна точная наука, подобная теории Ньютона, и как ее можно было бы сформулировать.

Философия Канта является образцом широкого и весьма плодотворного мировоззренческого синтеза.

Кант творчески соединил многие важные мировоззренческие идеи, выдвинутые до него. Он был едва ли не первым философом, который не просто опирался на те или иные положения новой, экспериментально-математической науки, прежде всего механики, а осуществил глубокое гносеологическое исследование ее построений и показал, что эта новая наука результативна потому, что она представляет собой адекватную форму познавательной активности субъекта. Так, механика изучает объекты, в значительной степени сконструированные самими исследователями путем отбрасывания всех усложняющих моментов, и это позволяет находить общие законы, устанавливать строгие причинные связи явлений. Надо уметь задавать природе вопросы и создавать такие экспериментальные ситуации, в которых ответы на эти вопросы становятся наиболее отчетливыми и сопоставимыми с теоретическими предвидениями.

Каковы основные темы в философии Юма, обсуждаемые в Расселе и в Интервью Маги с Пассмором? Почему вы согласны или не согласны с решением Рассела о том, что, согласно Юму, нет такой вещи, как рациональная вера?

Давид Юм (1711-1776) – выдающийся английский философ-эмпирик. Основной задачей философии считал всестороннее изучение человека с позиции эмпиризма. Философии Юма присущи идеи сомнения и скептицизма. Одно из центральных мест в его философии занимает проблема причинности. Юм сделал вывод, будто мы в принципе не знаем и не можем знать, существует или же не существует материальный мир как внешний источник ощущений.

«Трактат о человеческой природе» центральная философская работа Д. Юма. Главные эпистемологические идеи высказаны Юмом в первой книге «Трактата...». Поначалу Юм рассматривал ее как логическое введение в «науку о человеческой природе», которая понималась им как учение о присущих человеку склонностях определенным образом реагировать на те или иные ситуации, в которых он оказывается, т.е. как учение об аффектах.

Первая книга построена на фундаменте самонаблюдения и рациональной аргументации. Она состоит из четырех частей. В первой части под названием «Об идеях, их происхождении, составе, связях, абстрагировании и т. д.» Юм начинает с различения между двумя видами перцепций — впечатлениями и идеями. Под впечатлениями он понимает разного рода чувственные данные, под идеями — «слабые образы этих впечатлений в мышлении и рассуждении».
Именно эту книгу и рассматривает Рассел.

У Бертрана Рассела вера занимает одно из центральных мест в теории познания. Рассел трактует веру как то, что имеет место уже на доинтеллектуальном уровне и может проявляться в наших телесных состояниях и в поведении животных. Выше этого расположены другие различные виды веры, поэтому вера является широким родовым термином, а состояние веры не отличается резко от близких к нему ментальных состояний. При этом Рассел считает, что знание есть разновидность веры и что к последней применимы характеристики истинности и ложности. В результате всякое знание рассматривается им как пример истинной веры, хотя не всякая истинная вера является знанием, поскольку она может оказаться истинной случайно.

Нет такого явления, как разумная вера: «Если мы верим, что огонь согревает или вода освежает, так это оттого, что иное мнение стоило бы нам слишком больших страданий». Мы не можем перестать верить, но никакая вера не может быть основана на разуме. И не может одна линия поведения быть более рациональной, чем другая, так как все они одинаково основаны на иррациональных убеждениях. Однако это последнее заключение Юм, кажется, не вывел, - пишет Расссел. И продолжает: «Даже в его наиболее скептических главах, в которых он подытоживает выводы книги I, он говорит: «Вообще же говоря, религиозные заблуждения опасны, а философские – только смешны». Он не имел права говорить это. «Опасные» – это причинное слово, а скептик касательно причинности не может знать, что что-нибудь является «опасным».

Для того чтобы знания, полученные в процессе познания, были полезны, помогали ориентироваться в окружающей действительности и преобразовывать ее в соответствии с намеченными целями, они должны находиться с ней в определенном соответствии.

Проблема соответствия знаний объективной реальности известна в философии как проблема истины. Вопрос о том, что такое истина, по существу, вопрос о том, в каком отношении находится знание к внешнему миру, как устанавливается и проверяется соответствие знаний и объективной реальности.

Форму выражения истины, зависящую от конкретных исторических условий, характеризующую степень ее точности, строгости и полноты, которая достигнута на данном уровне познания, называют относительной истиной. Таким образом, все развитие человеческого познания, в том числе и науки, есть постоянная смена одних относительных истин другими, более полно и точно выражающими истину.

Совершенно полное, точное, всестороннее, исчерпывающее знание о каком-либо явлении называют абсолютной истиной. Часто спрашивают, можно ли достичь и сформулировать абсолютную истину?

Агностики на этот вопрос отвечают отрицательно. В доказательство они ссылаются на то, что в процессе познания мы имеем дело лишь с относительными истинами. Каждая из них, рассуждают они, оказывается со временем не вполне точной и полной, как в примере с Солнечной системой. Следовательно, полное, исчерпывающее знание недостижимо. И чем сложнее то или иное явление, тем труднее достичь абсолютной истины, т. е. полного, исчерпывающего знания о нем. И тем не менее абсолютная истина существует; и ее надо понимать как тот предел, ту цель, к которой стремится человеческое познание. Каждая относительная истина — это ступенька, шаг, приближающий нас к этой цели.

Таким образом, относительная и абсолютная истины — это лишь разные уровни, или формы, истины. Наше знание всегда относительно, так как зависит от уровня развития общества, техники, состояния науки и т. д. Чем выше уровень нашего познания, тем полнее мы приближаемся к абсолютной истине. Но процесс этот может длиться бесконечно, ибо на каждом этапе исторического развития мы открываем новые стороны и свойства в окружающем нас мире и создаем о нем все более.

Существуют, однако, философские направления, представители которых не признают познаваемости мира. Есть философские концепции, в которых познаваемость мира признается, но выводится это из разных начал, как материалистических, так и идеалистических. Имеются философские системы, которые значительно огрубляют процесс познания, сводя его к воздействию объекта на субъект, или отрицающие возможность познания части бытия, например социального. Для представителей частных наук такие вопросы могут показаться с точки зрения предмета их наук просто бессмысленными. Здесь вопрос о том, возможно познание или нет, не может даже ставится, ибо тогда не будет науки. Наука всегда реализует познавательную установку, философ вправе в ней сомневаться.

Последователи скептицизма, например, пропагандируют принцип относительности всего нас окружающего, наших мыслей и действий - и приходят к выводу о невозможности познания космоса. Согласно скептикам, не следует стремиться познать мир, надо просто жить, не высказывая никаких претендующих на истину суждений и сохраняя внутреннее спокойствие.

Скептицизм подчеркивает ненадежность органов чувств, их зависимость от окружающих условий, обычаев, традиций и рекомендует воздерживаться от суждений о внешнем мире. Последовательный скептицизм, особенно в варианте эмпиризма, переносит недостатки собственных рассуждений на саму истину.

Сенсуалистический характер теории познания эмпиризма приводит к убеждению в существовании двух реальностей: мира явлений и мира вещей в себе. Мир явлений чувственно воспринимаем (точнее, он сам - результат деятельности органов чувств), а мир вещей в себе можно лишь мыслить, совершенного знания о нем мы не имеем. Согласно скептицизму объект познания активно воздействует на субъект познания, который занимает пассивную и созерцательную позицию. В результате скептицизм приходит к положению об относительности истины.

Так, Д. Юм (английский философ, психолог, историк), например, утверждал, что наши ощущения, восприятия имеют неизвестную природу. На вопрос о том, чем они вызываются, можно дать, считает Д. Юм, разные ответы, которые в равной степени могут быть обоснованы. Так, с позиций материализма источник наших ощущений – тела, вещи, объекты материального мира. С позиций идеализма – мировой дух или сознание субъекта. Как можно проверить истинность этих утверждений? Для этого надо стать вне своих ощущений и посмотреть на себя как бы со стороны. Но этого ни один человек сделать не может, так как это равносильно тому, чтобы, стоя у окна, увидеть себя идущим по улице. Следовательно, не надо и ставить вопроса об источнике ощущений. Надо лишь довольствоваться самими ощущениями и восприятиями.

Крупными философами в Европе XVII в. являются Ф. Бэкон, С. Гоббс и Дж. Локк (Англия), Р. Декарт (Франция), Б. Спиноза (Голландия), Г. Лейбниц (Германия).

В философии этого периода появляются два подхода к понятию «субстанция»: первый – связан с онтологическим пониманием субстанции как предельного основания бытия; второй – с гносеологическим осмыслением понятия «субстанция», его необходимости для научного знания.

Основатель первого – английский философ Френсис Бэкон (1561-1626), который дал качественное описание субстанциональных форм и отождествил субстанцию с формой конкретных вещей. Материя наделяется им такими свойствами, как желтизна, голубизна, чернота, теплота, тяжесть и т. п. Это, по мнению Ф. Бэкона, простейшие качества материи. Из различных комбинаций этих «натур» образуются все многообразные вещи природы.

Бэконовской (и гоббсовской) монистической трактовке субстанции французский философ и математик Ренэ Декарт (1596 – 1650) противопоставил дуалистическое понимание мира. Декарт допускает два независимых друг от друга первоначала: нематериальную, или «мыслящую субстанцию», и материальную, или «протяженную субстанцию». Эти две субстанции существуют как бы параллельно. Их изучением занимается метафизика и физика. Первая исследует прежде всего духовную субстанцию, связанные с ней принципы познания и бытия. Вторая представляет философию природы.

В философии нового времени царит наукоцентризм (наука свободна от веры и умозрительного философствования), а также рационализм (научный разум – высшая инстанция, а эксперимент – проверка). Якобы торжествует деизм, признающий Бога лишь первотолчком, запустившим механизм Вселенной. Ищутся мирские законы, для использования их в преобразованиях мира. Философию озадачивают разработкой метода познания.

Философия Нового времени сделала крупный шаг в развитии теории познания (гносеологии). Главными стали проблемы философского научного метода, методологии познания человеком внешнего мира, связи внешнего и внутреннего опыта. Ставилась задача получения достоверного знания, которое было бы основанием всей получаемой системы знаний. Выбор разных путей решения этой задачи обусловил появление двух основных гносеологических направлений – эмпиризма и рационализма.