1 января 1942 г. в Вашингтоне была опубликована декларация, которую подписали 26 государств, в том числе СССР, США, Англия, Китай. Они обязались совместно бороться против фашистского блока и не заключать сепаратного мира с врагом. Эти государства, а также страны, впоследствии присоединившиеся к ним, стали называться Объединёнными Нациями. 26 мая 1942 г. Великобритания и СССР подписали договор о союзе в войне и послевоенном сотрудничестве, а 11 июня – советско-американское соглашение. Так образовалась антигитлеровская коалиция.
Важнейшими успехами союзнической дипломатии стали Ялтинская и Потсдамская конференции.
С 4 по 11 февраля 1945 г. в Ялте вели переговоры И. В. Сталин, У. Черчилль, Ф. Рузвельт, министры иностранных дел трёх держав, представители генштабов, политические и военные советники. На конференции было подписано секретное соглашение, предусматривавшее вступление Советского Союза в войну с Японией через два-три месяца после капитуляции Германии.
И. В. Сталин поставил перед союзниками ряд политических условий, на которых Советский Союз «вступит в войну против Японии», а именно: возвращение Южного Сахалина и прилегающих к нему островов, аренда Порт-Артура в качестве советской военно-морской базы, совместная с Китаем эксплуатация КВЖД, получение Курильских островов. Эти предложения были приняты, так как СССР возвращал территории, утраченные Россией в результате русско-японской войны. На конференции были согласованы условия безоговорочной капитуляции Германии. Стороны договорились, что вооружённые силы трёх держав будут размещаться в побеждённой Германии в определённых зонах. Вооружённым силам СССР отводилась восточная часть Германии. Район Большого Берлина должны были занять вооружённые силы СССР, США и Великобритании. Особое место занял вопрос, поставленный нашей делегацией, о германских репарациях, которые составляли около 20 млрд долл. Советский Союз претендовал на половину.
17 июля по 2 августа 1945 г. состоялась новая встреча глав трёх держав в Потсдаме. Делегацию СССР возглавлял И. В. Сталин, США – Г. Трумэн, Великобритании – сначала У. Черчилль, а с 28 июля – К. Эттли. Главным был германский вопрос. В отношении Германии союзники исходили из принципов полного разоружения, демилитаризации Германии и ликвидации её военной промышленности, запрещения национал-социалистической партии и создания условий для организации политической жизни на демократических началах. В Потсдаме союзники согласились на передачу СССР города Кёнигсберга и согласовали западную границу Польши.
Несмотря на разногласия между союзниками, следует признать реализм политики И. В. Сталина, Ф. Рузвельта и У. Черчилля. Летом 1945 г. в Сан-Франциско был подписан Устав Организации Объединённых Наций. Создавалась международная организация, призванная «избавить грядущие поколения от бедствий войны». Члены ООН обязались строить внешнюю политику на принципах суверенного равенства всех стран.
]]>Варшавский договор предусматривал взаимные консультации его участников по всем важным международным вопросам, а также срочные консультации в случае угрозы вооруженного нападения на одного из участников договора. Договор обязывал всех его участников оказать немедленную помощь всеми средствами, включая военные, в случае вооруженного нападения на одно из подписавших его государств (принцип коллективной самообороны).
На основе заключенного соглашения создавалась Организация Варшавского договора (ОВД). Для рассмотрения принципиальных вопросов деятельности Варшавского договора и проведения соответствующих консультаций учреждался Политический консультативный комитет (ПКК) на уровне лидеров компартий, глав государств и правительств его участников. ОВД предусматривала создание объединенного командования вооруженными силами, которые выделялись Организации государствами-участниками, оставаясь в обычных условиях в их распоряжении.
Основой объединенных сил ОВД являлись советские вооруженные силы с их ракетно-ядерной мощью. Главнокомандующим объединенными вооруженными силами неизменно являлся советский военачальник. Вооруженные силы союзников СССР не играли большой роли в деятельности ОВД. В соответствии с Варшавским договором советские воинские контингенты размещались на территории ГДР, Польши, Венгрии и Румынии. (Советские войска покинули Румынию к осени 1958 г.) Руководство ГДР при подписании Варшавского договора сделало оговорку, что объединенная Германия будет свободна от обязательств, принятых каждой из ее частей по военно-политическим соглашениям.
Варшавский договор стал для СССР и его союзников инструментом холодной войны. В то же время он был призван обеспечивать гегемонию Советского Союза в рамках социалистического лагеря. Характерно, что вооруженные силы ОВД использовались лишь один раз – в 1968 г. для пресечения попытки пражских реформаторов создать в Чехословакии «социализм с человеческим лицом».
]]>В марте 1970 г. договор вступил в силу. Происходили позитивные сдвиги в отношениях СССР с развитыми капиталистическими государствами. В 1966 г. в ходе визита в СССР президента Франции де Голля состоялось подписание советско-французской декларации. Были заключены соглашения о сотрудничестве в сфере экономики, в области изучения и освоения космического пространства в мирных целях. Нормализовались отношения между Советским Союзом и ФРГ. Расширились торговые связи с Италией.
Важной формой экономических связей со странами Запада являлась внешняя торговля. Получило развитие заключение договоров на компенсационной основе. Долгосрочные контракты о сотрудничестве в строительстве промышленных объектов на территории СССР были подписаны с Великобританией. Советско-японское соглашение предусматривало участие Японии в разработке Южно-Якутского угольного бассейна. По многим направлениям осуществлялись контакты с США.
Заключение в 1972 г. между СССР и США соглашения об ограничении стратегических вооружений (ОСВ-1) явилось началом политики «разрядки» международной напряженности. Кульминацией процесса «разрядки» стало Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе, проходившее в 1975 г. в Хельсинки. Прибывшие на Совещание главы 33 государств Европы, США и Канады подписали Декларацию принципов взаимоотношений и сотрудничества стран. В документе шла речь о необходимости соблюдать в межгосударственных отношениях принципы суверенного равенства, невмешательства во внутренние дела друг друга, мирного урегулирования споров, уважения прав человека.
Процесс «разрядки» оказался недолговременным. Очень скоро началась новая фаза гонки вооружений в ведущих странах мира. В связи с этим в 1978 и 1982 гг. состоялись специальные сессии Генеральной Ассамблеи ООН по разоружению. Некоторые предложения советских представителей в ООН были учтены при составлении итоговых документов, касающихся ограничения гонки вооружений. Однако принципиальные различия в подходе к решению проблемы со стороны стран Востока и Запада (в вопросах этапов разоружения, контроля за ним и др.) не позволили им достичь договоренности.
На развитие взаимоотношений СССР и стран мира на рубеже 70-80-х годов негативное влияние оказала советская политика в Афганистане. В 1978 г. к власти в Афганистане в результате военного переворота пришла Народно-демократическая партия.
Руководство НДПА обратилось к советскому правительству с просьбой об оказании военной помощи революционному движению. Часть партийно-государственных лидеров СССР считала возможным оказание Афганистану лишь политической поддержки. Большинство парт-,гос-аппарата и часть руководителей военного ведомства, опираясь на принцип пролетарского интернационализма, настаивали на оказании помощи и политическими, и военными средствами. В декабре 1979 г. в Афганистан были направлены советские войска. Мировая общественность резко отрицательно расценила действия СССР в Афганистане. Чрезвычайная сессия Генеральной Ассамблеи ООН заявила о нарушении Советским Союзом суверенитета государств «третьего мира».
Участие Советского Союза в афганской войне повлекло за собой падение его престижа на международной арене. Сократились его контакты со странами Запада и США. Одним из показателей этого стал отказ сената США ратифицировать подписанный с Советским Союзом договор о дальнейшем ограничении гонки ядерных вооружений (ОСВ-2).
Обострение международной обстановки и снижение авторитета СССР на мировой арене находились в тесной взаимосвязи с нарастанием общего кризиса административно-командной системы.
]]>Если в 1985-1986 гг. она основывалась на традиционных идеологических приоритетах, то уже в 1987-1988 гг. М. С. Горбачев предложил миру «новое политическое мышление». Оно в корне изменило международные отношения, снизило напряженность в мире.
Добиться безопасности страны можно лишь при учете интересов других народов и государств – таково было основополагающее положение нового курса на международной арене. В многочисленных выступлениях советского президента были изложены задачи СССР в области внешней политики. Подчеркивалась необходимость широкого взаимодействия Советского Союза со странами мира. Признавались допущенные ранее ошибки в отношениях с некоторыми государствами, в частности с Китаем. Выражалась готовность к урегулированию межрегиональных конфликтов. Предусматривались уменьшение военных расходов и вывод советских войск из Афганистана. В декабре 1988 г. в речи на сессии Генеральной Ассамблеи ООН М. С. Горбачев сформулировал новую концепцию советской внешней политики. Центральное место в ней отводилось приоритету общечеловеческих интересов над классовыми. Независимость от идеологических различий объявлялась одним из принципов межгосударственных отношений. В 1985 г. новым министром иностранных дел Советского Союза стал Э. А. Шеварднадзе.
Конкретные мероприятия советского правительства подтверждали его готовность следовать избранному внешнеполитическому курсу, желание отказаться от идеи конфронтации в отношениях с западными странами и положить конец «холодной войне».
Об изменении прежних подходов СССР к решению внешнеполитических вопросов свидетельствовали состоявшиеся в Женеве осенью 1985 г. советско-американские переговоры. В подписанном президентами двух стран документе констатировалось, что «ядерная война недопустима и в ней не может быть победителей». Стороны заявляли о своем отказе добиваться военного превосходства друг над другом. Была достигнута договоренность о расширении отношений двух стран.
Правительство СССР объявило мораторий на испытания ядерного оружия. Приостанавливалось развертывание ракет среднего радиуса действия в европейской части' страны. Была выведена советская военная техника с территории ГДР. На 500 тыс. человек уменьшались вооруженные силы. Начались конверсия военного производства, перевод военных заводов на выпуск гражданской продукции. В феврале 1988 г. был завершен вывод советских войск из Афганистана.
Обновленные подходы к решению международных вопросов явились основой широкого сотрудничества СССР с государствами мира. В 1986-1987 гг. состоялись несколько встреч М. С. Горбачева с президентами США (Р. Рейганом, затем Дж. Бушем). Принятые в итоге переговоров соглашения (1987 г.) предусматривали уничтожение на территории Европы принадлежащих обеим державам ядерных ракет средней и меньшей дальности. В июле 1991 г. в Москве был подписан Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений (ОСНВ-1). Претворение в жизнь достигнутой договоренности вызывало разную реакцию в правящих кругах обеих стран. По мнению многих руководителей партийно-государственного аппарата, эта акция серьезно угрожала безопасности СССР.
Активизировались государственные связи Советского Союза и стран Европейского экономического сообщества (ЕЭС). Подписанные между ними соглашения создавали благоприятные условия для развития экономического сотрудничества. Советский Союз был принят в Международный валютный фонд. Большое значение уделялось всесторонним контактам с государствами Северной Европы – Швецией, Норвегией, Финляндией. Была достигнута договоренность о совместном освоении ими природных богатств Кольского полуострова и континентального шельфа Баренцева моря.
Активизировались государственные связи Советского Союза и стран Европейского экономического сообщества (ЕЭС). Подписанные между ними соглашения создавали благоприятные условия для развития экономического сотрудничества. Советский Союз был принят в Международный валютный фонд. Большое значение уделялось всесторонним контактам с государствами Северной Европы – Швецией, Норвегией, Финляндией. Была достигнута договоренность о совместном освоении ими природных богатств Кольского полуострова и континентального шельфа Баренцева моря.
Нормализовались политические и экономические взаимоотношения СССР и стран Юго-Восточной и Южной Азии. Вывод советских войск из Афганистана и Монголии создал условия для урегулирования отношений с Китайской Народной Республикой. В 1989 г. М. С. Горбачев посетил Китай с официальным визитом. В короткие сроки между Советским Союзом и КНР были решены спорные вопросы и восстановлены межправительственные связи. Межгосударственные отношения установились с Южной Кореей. Достигнутая с нею договоренность предусматривала совместные работы по освоению природных ресурсов Сибири и Дальнего Востока. Расширялись экономические и общественные контакты с Израилем. Они привели к восстановлению дипломатических отношений между странами.
]]>Нападение фашистской Германии на СССР потребовало от Советского правительства принятия чрезвычайных мер по мобилизации всех ресурсов государства для отражения агрессии, коренной перестройки жизни и деятельности страны на военный лад.
Начальный период войны был самым трудным в борьбе Советского Союза с фашистскими захватчиками. Его последствия длительное время определяли условия и характер военных действий на советско-германском фронте.
В результате неблагоприятного исхода приграничных сражений и больших потерь в людях и военной технике советские войска были вынуждены с тяжелыми боями отступать в глубь страны.
Великая Отечественная война, потребовавшая перестройки всей жизни страны на военный лад, обусловила ряд существенных изменений в структуре, полномочиях и формах деятельности органов Советской власти. Исключительно большие трудности войны побудили государственные органы изыскивать такие организационные методы и формы работы, которые позволили бы преодолеть эти трудности и добиться победы.
К такого рода мероприятиям относились: создание Государственного Комитета Обороны и его органов на местах; предоставление военным властям особых полномочий в области обеспечения обороны страны, общественного порядка и государственной безопасности.
В первый же день войны Президиум Верховного Совета СССР издал указы о мобилизации военнообязанных 1905-1918 гг. рождения, о введении военного положения на территории ряда республик и областей, передаче функций государственной власти в деле обороны и обеспечения общественного порядка и государственной безопасности военным советам фронтов, военных округов и армий, а там, где не было военных советов, – высшему командованию войсковых соединений.
В результате неблагоприятного исхода приграничных сражений немецко-фашистские войска в течение нескольких недель продвинулись на 350 – 600 км, захватили территорию Латвии, Литвы, часть Эстонии, Украины, почти всю Белоруссию и Молдавию, часть территории РСФСР, вышли к Ленинграду, Смоленску и Киеву.
Территория СССР, занятая врагом, вскоре превысила 1,5 млн. кв. км. Перед войной на ней проживало 74,5 млн. человек. Число советских граждан, погибших в боях, оказавшихся в плену, в гитлеровских концентрационных лагерях, достигло к осени 1941 года нескольких миллионов [6, с. 186]. Над страной нависла смертельная опасность.
Для организации отпора и разгрома врага партийно-государственное руководство осуществляло работу по следующим направлениям:
В этот трудный для страны час был выдвинут и реализован лозунг «Всё для фронта, всё для победы!»
Первостепенной задачей явилось формирование органов военно-политического управления, способных осуществить эффективное руководство вооруженной борьбой и организовать работу фронта и тыла.
Чтобы объединить усилия всех государственных и партийных органов, общественных организаций 30 июня 1941 года совместным решением ЦК ВКП (б), Президиума Верховного Совета СССР и Совета Народных Комиссаров Союза ССР был создан Государственный Комитет Обороны (ГКО). “В руках Государственного Комитета Обороны”, – говорилось в постановлении, – сосредоточивается вся полнота власти в государстве. Все граждане и все партийные, советские, комсомольские и военные органы обязаны беспрекословно выполнять решения и распоряжения Государственного Комитета Обороны» [4, с. 106]. В состав ГКО вошли И. В. Сталин (председатель), В. М. Молотов (зам. председателя), К. Е. Ворошилов, Г. М. Маленков, Л. П. Берия, Н. А. Булганин, К. А. Вознесенский, Л. М. Каганович, А. И. Микоян [1, с. 236].
За годы Великой Отечественной войны ГКО принял и провел в жизнь около 10 тыс. директив и постановлений, прежде всего по военному строительству. Такая централизация руководства позволяла координировать распределение ресурсов в интересах действующей армии и флота, осуществлять связь между фронтом и тылом, наиболее целесообразно использовать все возможности государства в вооруженном противоборстве с агрессором.
На второй день после начала войны постановлением СНК СССР и ЦК ВКП (б) для руководства всей боевой деятельностью Вооруженных Сил СССР была создана Ставка Главного Командования, в которую вошли С. К. Тимошенко (председатель), К. Е. Ворошилов (зам. председателя), В. М. Молотов, И. В. Сталин, Г. К. Жуков, С. М. Буденный, А. Г. Кузнецов. 10 июля она была преобразована в Ставку Верховного Командования (председатель И. В. Сталин), в состав введен Б. М. Шапошников, а 8 августа в Ставку Верховного Главнокомандования [1, с. 237].
19 июля 1941 г. Сталин назначается народным комиссаром обороны СССР, а 8 августа – Верховным Главнокомандующим Вооруженными Силами СССР. Ставка Верховного Командования переименовывается в Ставку Верховного Главнокомандования.
Ставка была постоянно действующим органом при Верховном Главнокомандующем. Члены Ставки одновременно выполняли другие ответственные обязанности, часто находясь за пределами Москвы. В выработке ими оперативно-стратегических решений и обсуждении других проблем ведения вооруженной борьбы участвовали члены Политбюро ЦК партии и ГКО. Принимавшиеся решения оформлялись в виде директив [3, с. 223].
На ставку возлагалось непосредственное руководство боевыми действиями армии и флота, а также партизанских сил. Ее рабочими аппаратами являлись Наркомат обороны и Генеральный штаб Красной Армии, а также Центральный штаб партизанского движения, созданный в мае 1942 г. Руководство воинскими формированиями осуществлялось через военные советы направлений, видов Вооруженных Сил, фронтов, армий, военных округов.
В ходе войны количество военных советов постоянно росло в связи с увеличением числа фронтов и армий. В начале войны было 5 фронтов, а к исходу 1944 г. их насчитывалось 17. Вместо 14 общевойсковых армий к концу войны действовали около 80 общевойсковых и 6 танковых армий. Были созданы военные советы Военно-Воздушных Сил, Войск ПВО, бронетанковых и артиллерийских войск. Важным направлением было руководство всенародной борьбой в тылу врага, которая оказывала огромную помощь Вооруженным Силам и явилась одним из стратегических факторов победы.
Генеральный штаб по-прежнему являлся рабочим органом Ставки. Анализируя и обрабатывая поступающую информацию, Генштаб готовил предложения, которые после рассмотрения Ставкой составляли основу ее директив. Постановлением ГКО от 23 июля с Генерального штаба были сняты функции по формированию новых частей и соединений, подготовке маршевых пополнений для действующей армии, проведению призывов военнообязанных из запаса и руководству военно-учебными заведениями. Задачи формирования, комплектования и боевой подготовки частей и соединений возлагались на созданное в августе 1941 г. Главное управление формирования и укомплектования войск Советской Армии во главе с генералом Е. А. Щаденко. Для организации и руководства обязательным военным обучением граждан СССР при Наркомате обороны было образовано Главное управление всеобщего военного обучения (Всевобуч), которое возглавил генерал Н. Н. Пронин.
Для улучшения тылового обеспечения войск действующей армии решением ГКО в июле 1941 г. создается Главное управление тыла и учреждается должность начальника тыла Советской Армии, на которую был назначен генерал А. В. Хрулев. Во фронтах и армиях соответственно создавались управления тыла.
Были проведены и другие изменения в центральном аппарате, направленные на улучшение руководства Вооруженными Силами, их строительства и обеспечения. Ряд управлений НКО реорганизуется в главные управления, восстанавливается должность начальника артиллерии Советской Армии с назначением на нее генерала Н. Н. Воронова. В августе – сентябре учреждаются должности командующих воздушно-десантными войсками и гвардейскими минометными частями, на которые назначаются генералы В. А. Глазунов и В. В. Аборенков, а в ноябре 1941 г. – начальника инженерных войск Советской Армии и командующего Войсками ПВО территории страны с назначением на них генерала Л. 3. Котляра и генерала М. С. Громадина; создаются Главное управление ПВО страны и Управление истребительной авиации ПВО [4, с. 106].
Завершив первую очередь мобилизации, Государственный Комитет Обороны приступил к формированию новых стрелковых, кавалерийских, танковых, авиационных и артиллерийских частей и соединений, к подготовке командных, политических и военно-технических кадров. В создание резервов включились все союзные и автономные республики.
В соответствии с директивой Совнаркома СССР и ЦК ВКП (б) от 29 июня 1941 г. партия определяет главные направления партийно-политической работы в условиях войны, осуществляет организационную перестройку политорганов и парторганизаций, вносит изменения в формы и методы их деятельности. 16 июля 1941 г. Политбюро ЦК и Президиум Верховного Совета СССР принимают решение «О реорганизации органов политической пропаганды и введении института военных комиссаров в Рабоче-Крестьянской Красной Армии». 20 июля 1941 г. это решение было распространено на Военно-Морской Флот [3, с. 224].
В директиве отмечалось, что «война резко изменила положение, что наша Родина оказалась в величайшей опасности и что мы должны быстро и решительно перестроить всю свою работу на военный лад» [2, с. 64].
Превращение страны в единый боевой лагерь означало решение комплексных, политических, военных, экономических, идеологических и внешнеполитических задач в интересах мобилизации всех сил и средств страны на разгром врага.
В директиве ставились задачи.
а) во внутриполитической области – упрочить политическое единство советского народа, усилить централизацию работы государственных и общественных организаций, мобилизовать все внутренние резервы советского общества в интересах ведения войны.
б) в военной области – обеспечить в значительных размерах увеличения численности армии и флота, дальнейшее их укрепление, а также руководство боевыми действиями войск на фронте;
в) в экономической области – перестроить экономику страны на военный лад, создать в критический срок эффективное военное хозяйство, способное обеспечить фронт всем необходимым, обеспечить прочное единство фронта и тыла в ходе войны;
г) в идеальной области – мобилизовать все духовные силы народа на решение задач войны, разъяснять справедливый характер и цели Великой Отечественной войны, разоблачать звериную сущность идеологии и политики фашизма.
д) во внешнеполитической области – обеспечить наиболее благоприятные внешнеполитические условия для быстрейшей победы над врагом, создать и укрепить антигитлеровскую коалицию народов.
Превращая страну в единый военный лагерь, правительство требовало от партийных и советских организаций решить ряд первоочередных задач. Главным в этой деятельности должна была стать военно-мобилизационная работа, организация всемирной помощи действующей армии. Первоочередная задача воинов армии и флота состояла в том, чтобы мужественно и самоотверженно отстаивать каждую пядь советской земли, драться до последней капли крови, проявлять смелость, инициативу и сметку в борьбе с врагом, создать условия для его полного разгрома.
Важной задачей являлась перестройка работы советского тыла, перевод народного хозяйства на военные рельсы, на нужды войны, нужно было укрепить тыл Красной Армии, подчинив интересам фронта всю свою деятельность, организовать охрану заводов, электростанций, мостов, телефонной и телеграфной связи. Надо было проявить высокую бдительность, бороться дезорганизаторами в тылу, дезертирами, паникёрами, уничтожать шпионов, диверсантов, парашютистов
В прифронтовой полосе при вынужденном отходе частей Красной Армии всё ценное имущество, запасы горючего, зерна вывезти в тыловые районы; угонять подвижный железнодорожный состав, не оставляя врагу ни одного паровоза вагона; всё, что нельзя вывезти – уничтожить.
Необходимо поддерживать строгий порядок и дисциплину в тылу и на фронте. Трусов и паникёров передавать суду военных трибуналов, привлекать к ответственности по законам военного времени.
С самого начала войны встала чрезвычайно важная стратегическая задача – перебазирования крупных людских и материальных ресурсов из угрожаемых западных районов в тыл страны. Надо было спасти главную военно-промышленную базу страны, перебазировать её на Восток, воссоздать в новых условиях и использовать в интересах военной экономики, экономического обеспечения победы в войне.
24 июня 1941 г. для эвакуации людских и материальных ресурсов был создан Совет по эвакуации и принято постановление «О порядке вывоза и размещения людских контингентов и ценного имущества». На Восток из Западных районов страны было эвакуировано более 10 млн. человек. Всего же на Восток за первые полгода войны было эвакуировано и в короткий срок пущено 1523 промышленных предприятия, в том числе 1360 крупных, преимущественно оборонных заводов [2, с. 60].
В трудных условиях в восточные районы выводили сельскохозяйственный инвентарь и скот колхозов и совхозов, многочисленные научные и культурные учреждения, культурные ценности.
Первоначальной задачей идеологической работы считалось разъяснение характера и целей Великой Отечественной войны, величайшей опасности, нависшей над нашей Родиной. Особое внимание обращалось на воспитание трудящихся, воинов армии и флота в духе идейной убеждённости, советского патриотизма, дружбы народов СССР и пролетарского интернационализма, гордости за нашу великую Родину, классовой ненависти к немецко-фашистским захватчикам. Советские люди, воины армии и флота призывались проявлять мужество и героизм, стойкость и бесстрашие в борьбе с врагами, защищать каждую пядь советской земли до последней капли крови.
Огромное значение имело создание Советского Информационного Бюро, на которое возлагалось руководство освещением международных событий и внутренней жизни Советского Союза, организация контрпропаганды против немецкой и другой вражеской пропаганды, освещение событий и военных действий на фронтах, составление и опубликование военных сводок по материалам Главного Командования. С 25 июня 1941 г. сводки Совинформбюро выпускались ежедневно.
Во всех полках и дивизиях, штабах, военно-учебных заведениях и учреждениях армии и флота был введен институт военных комиссаров, а в ротах, батареях, эскадронах – институт политических руководителей (политруков). Институт военных комиссаров являлся чрезвычайной формой партийного руководства в Вооруженных Силах.
В начале июля 1941 г. ЦК ВКП (б) одобрил патриотическое движение, развернувшееся по инициативе ленинградцев и москвичей, за создание в помощь фронту частей и соединений народного ополчения. Уже к 7 июля в Москве и области было сформировано 12 дивизий общей численностью около 120 тыс. человек, а в Ленинграде за короткий срок – 10 дивизий и 14 отдельных артиллерийско-пулеметных батальонов, в которых насчитывалось свыше 135 тыс. человек [3, с. 224].
С первых дней войны принимались решительные меры к обеспечению в прифронтовой полосе строжайшего порядка, к организации беспощадной борьбы с вражескими диверсионными группами. Из добровольцев – коммунистов и комсомольцев создавались истребительные батальоны. Решением СНК СССР от 25 июня 1941 г. был введен институт фронтовых и армейских начальников охраны войскового тыла. Им подчинялись пограничные и внутренние войска НКВД, находившиеся в зоне боевых действий. Органы охраны вели борьбу с агентурой противника, обеспечивали безопасность тыла, работу связи и коммуникаций. Они оказывали помощь местным государственным органам в эвакуации населения и материальных ценностей.
На оккупированных территориях всемирно развертывалось партизанское движение, всенародная борьба в тылу врага. 18 июня 1941 г. было принято постановление «Об организации борьбы в тылу германских войск».
В нём ставилась задача: «В занятых врагом районах создавать партизанские отряды и диверсионные группы для борьбы с частями вражеской армии, для разжигания партизанской войны всюду и везде, для взрывов мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджога складов и т. п. в захваченных районах создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников, преследовать и уничтожить их на каждом шагу, срывать все их мероприятия». В прифронтовых районах была создана широкая сеть подпольных партийных и комсомольских органов для руководства борьбой в тылу врага.
Всего к концу 1941 г. в тылу немецко-фашистских войск действовали и руководили борьбой советских людей 18 подпольных обкомов, более 260 окружкомов, горкомов, райкомов и других подпольных партийных органов, а также густая сеть первичных организаций и групп, в которых насчитывалось около 65,5 тыс. коммунистов.
Формирование партизанских отрядов осуществлялось за счёт местных рабочих, колхозников, служащих, учащихся, работников партийных и советских органов. Создание партизанских отрядов опиралось на небывалый патриотический подъём народа.
Всего к концу 1941 г. на временно оккупированной врагом территории было более 2 тыс. партизанских отрядов обшей численностью свыше 90 тыс. человек. Складывались формы и методы централизованного руководства народной борьбы в тылу врага. Для координации действий, проведения совместных операций партизан создавались местные штабы партизанского движения, объединения партизанских отрядов.
7 августа 1941 года во всех центральных газетах был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о присвоении звания Героя Советского Союза белорусским партизанам Т. М. Бумажкову и Ф. И. Павловскому, а также о награждении еще 43 партизан и подпольщиков орденами и медалями [3, с. 225].
В трудной обстановке вынужденного отхода наших войск политбюро ЦК ВКП (б) и ставка Верховного Главнокомандования, созданная 10 июля 1941 г. сумели организовать стратегическую оборону, чтобы измотать и остановить фашистские войска, провести эвакуацию населения и промышленности в глубь страны, подготовить условия для перелома в ходе войны.
Ход боевых действий на советско-германском фронте в первые месяцы войны оказался очень неблагоприятным для СССР. Военно-политическое руководство Советского Союза стремилось сконцентрировать необходимые силы для организации решительного контрудара.
В первый день войны Верховный Совет СССР ввел военное положение в западных регионах СССР и объявил мобилизацию в Красную Армию 1905-1918 годов рождения. При этом массовым явлением стало добровольное вступление в ряды Вооруженных Сил СССР.
Одной из форм участия советского народа в военных событиях стало народное ополчение. Основу его составляли добровольческие военные и военизированные формирования, создававшиеся для помощи действующей Красной Армии из граждан, которые не призывались в вооруженные силы.
Для непосредственного руководства вооруженной борьбой на фронтах 23 июня 1941 г. была создана Ставка Главного командования (СГК), высший орган стратегического руководства Вооруженными Силами СССР и материально-технического обеспечения войск (10 июля 1941 г. преобразована в Ставку Верховного командования). Ставку Верховного командования возглавлял И. В. Сталин. 8 августа 1941 г. он был назначен Верховным Главнокомандующим.
Основой перестройки всей жизни страны на военный лад явилась директива ЦК ВКП (б) и СНК СССР от 29 июня 1941 г., в которой требовалось укрепить тыл Красной Армии и подчинить деятельность партийных и советских органов власти исключительно интересам фронта.
Особенно важное значение в деле централизации государственного и военного руководства в стране имело создание 30 июня 1941 г. Государственного комитета обороны (ГКО), который возглавил Председатель СНК и СССР И. В. Сталин. Комитет обладал всей полнотой власти в стране. В годы войны он направлял деятельность ведомств и учреждений на максимальное использование материальных, духовных и военных возможностей страны для достижения победы над врагом.
24 июня 1941 г. по решению Совета Народных Комиссаров (СНК) СССР был создан Совет по эвакуации, определяющий сроки и порядок вывоза предприятий и материальных ценностей, а также пункты их размещения на востоке страны.
На оккупированных территориях всемирно развертывалось партизанское движение, всенародная борьба в тылу врага.
Предпринятые руководством страной мероприятия привели к тому, что правительству при активной поддержке советского народа удалось организовать стратегическую оборону, чтобы измотать и остановить фашистские войска, провести эвакуацию населения и промышленности в глубь страны, подготовить условия для перелома в ходе войны.
Для понимания целей, задач и приоритетов внешней политики Европейского Союза в отношении постсоветских государств необходимо обратиться к начальному этапу формирования к ним общеевропейского подхода, который приходится на время распада социалистической системы во главе с Советским Союзом. Указанное событие было воспринято Западной Европой как возможность возвращения новых независимых государств в пределы своего политического влияния.
В этой связи необходимо выделить несколько европейских стран, наиболее заинтересованных в развитии постсоветского измерения восточной политики ЕС. Ими являются Германия, Польша и Великобритания. Такой выбор обусловлен тем, что вышеуказанные государства имеют не только достаточно сформировавшиеся в рассматриваемом регионе интересы, но и предлагают разные концептуальные подходы к развитию внешней политики Европейского союза на постсоветском пространстве.
В 1990-е годы формируются первые инструменты внешней политики ЕС в отношении бывших советских республик, причем в большинстве своем эти инструменты не являются уникальными. Они представляют собой результат сложившейся практики взаимодействия с другими государствами и регионами в различные промежутки времени. Европейский союз, как и любая другая бюрократическая структура, склонен применять схожие алгоритмы и подходы в типовых ситуациях. Одним из таких универсальных инструментов является принцип политической обусловленности. В узком смысле подход состоит в том, что в соглашения с государствами-партнерами вносятся пункты об обязательности следования общим демократическим ценностям. Если государство, с точки зрения ЕС, нарушает указанные выше положения, то по отношению к нему может быть приостановлена финансовая и техническая поддержка, пересмотрен торговый режим и т. п.
Правовую основу взаимоотношений Европейского союза с большинством постсоветских республик составили Соглашения о партнерстве и сотрудничестве. Указанные соглашения с государствами постсоветского пространства являются стандартными документами, имеющими между собой большое количество общих пунктов. Они содержат положения о политическом диалоге, торговле товарами и услугами и экономическом сотрудничестве, а также об институционализации сотрудничества. В дополнение к этому в текстах есть и нюансы, указывающие на особенности отношений и значимость каждой из стран для Евросоюза на момент подписания соглашений.
В мае 2009 г. по инициативе Европейской службы внешних связей Европейского союза (далее – ЕС) создано Восточное партнерство (далее – ВП), представляющее собой восточное измерение Европейской политики соседства (ЕПС). Предложение о создании ВП официально выдвинуто на заседании Европейского Совета 19-20 июня 2008 г. [4]. С инициативой о его создании выступили Польша и Швеция. Суть инициативы заключалась в предложении ЕС развивать интеграционные связи с постсоветскими странами. В программу сотрудничества включены Грузия, Азербайджан, Украина, Молдова, Белоруссия и Армения.
7 мая 2009 г. проведен первый специальный саммит Евросоюза в Праге, на котором принята Совместная декларация по ВП и официально утверждена программа «Восточное партнерство», предполагающая «создание необходимых условий для ускорения политической и экономической интеграции между ЕС и заинтересованными странами-партнерами» путем содействия в проведении политических и социально-экономических реформ в странах-участницах ВП [10]. В своей деятельности ВП, согласно Пражской декларации, призвано руководствоваться принципом «кондициональности», означающим «продвижение» вперед лишь при условии выполнения странами – участницами программы определенных требований ЕС. Восточное партнерство предполагает заключение странами постсоветского пространства соглашений об ассоциации с ЕС, заключение всеобъемлющих соглашений о создании зон свободной торговли на основе гармонизации национальных законодательств с нормативно-правовой базой ЕС, соглашений о либерализации визового режима при условии обеспечения мер по повышению безопасности и пресечению незаконной миграции.
В сентябре 2011 г. в Варшаве прошел 2-й саммит ВП, на котором Польша предложила создать в рамках программы ВП «группу друзей» и пригласить Россию для участия в ней. Предполагалось, что Россия будет принимать участие в обсуждении вопросов, затрагивающих проблемы Калининградской области. Россия, однако, отказалась включить Калининград и Калининградскую область в сферу деятельности «Восточного партнерства».
С точки зрения российского политолога Н. Ереминой, ВП показало скорее свою неэффективность, поскольку во многом из-за позиции стран ЕС был спровоцирован украинский майдан, приведший к жесткому разделению общества по вопросу стратегии развития страны и даже по цивилизационному критерию. Из-за данной программы обострились дискуссии по вопросу взаимодействия ЕС и России. Представители Брюсселя не скрывали, что стремились изменить расклад сил на постсоветском пространстве после грузино-югоосетинского и грузино-абхазского конфликтов, которые они упорно называют грузино-российской войной, а также после газовых транзитных споров между Россией и Украиной.
В итоге, по мнению Н. Ереминой, можно говорить о трех возможных сценариях развития ВП.
1. Реализация идеи «Восточное партнерство+», которая означает дифференцированный подход Брюсселя к странам партнерства и признание их взаимодействий с третьей стороной. Этот подход, прежде всего, выражен в активизации действий ЕС по отношению к Азербайджану, Армении и Белоруссии.
2. Продолжение существующего формата, при котором не выделяются разные группы стран. Этот сценарий предполагает более-менее равномерное финансирование, которое должно будет обеспечивать некоторое присутствие ЕС на постсоветском пространстве.
3. Трансформация всей политики соседства ЕС, связанная с изменением стратегии взаимодействия ЕС и России, что предполагает признание со стороны ЕС роли и интересов России в постсоветском пространстве.
]]>Традиционно термином «холодная война» определяется конкретный период в советско-американских отношениях, который характеризуется жестким противостоянием на дипломатическом (в первую очередь), военно-политическом, экономическом и идеологическом «фронтах», при отсутствии официально признаваемых прямых военных столкновений между вооруженными силами двух стран. Хронологические рамки этого периода практически невозможно четко определить.
Обычно считается, что отправной точкой «холодной войны» является известная речь У. Черчилля в Фултоне (США) 5 марта 1946 года, где бывший премьер-министр впервые употребил термин «железный занавес», который должен был «защитить западные демократии от коммунистической угрозы».
Уже не являясь лидером своей страны, Черчиль оставался одним из самых влиятельных политиков мира. В своей речи он констатировал, что Европа оказалась разделенной «железным занавесом», и призвал западную цивилизацию объявить войну «коммунизму».
Из Второй мировой войны союзники вышли настолько сильными, а средства ведения войны стали столь разрушительными, что стало ясно: выяснять отношения прежними методами невозможно. В известной степени инициатива начала «холодной войны» принадлежит странам Запада.
Итак, «холодная война» возникла вскоре после окончания Второй Мировой войны, когда союзники принялись подводить ее итоги:
Вот это новое состояние мира, образовавшееся после Второй Мировой войны, осознанное Черчилем, провозгласившим «холодную войну».
После окончания Второй Мировой войны страны Западной Европы и США объединились против СССР. Советский Союз же, стремясь обезопасить себя, создал вокруг своей границы своего рода буфер, окружив себя странами, в которых по окончании военных действий сформировались просоветские правительства. Мир был разделен на два лагеря: капиталистический и социалистический. И в том, и в другом были созданы системы коллективной безопасности – военные блоки.
В чем же выражалась «холодная война»? Первое, и едва ли не самое наглядное ее выражение, – это Гонка вооружений
Начало ее было связано с атомным оружием. В 1945 г. США оказались единственной ядерной державой в мире. В ходе войны с Японией они взорвали атомные бомбы над японскими городами Хиросимой и Нагасаки. Но американская монополия на ядерное оружие сохранялась только четыре года. В 1949 г. СССР провел испытания своей первой атомной бомбы.
Гонка вооружений нарастала стремительными темпами. Безумное соревнование затронуло все области военной промышленности.
Другим «фронтом» «холодной войны была борьба за влияние в странах третьего мира. Для «холодной войны» было характерно частое появление «горячих» точек. Каждый локальный конфликт выносился на мировую арену, благодаря тому, что противники по «холодной войне» поддерживали противоборствующие стороны.
]]>В СССР был накоплен огромный конфликтный потенциал. В первую очередь это связано с неудовлетворенностью, по разным причинам, национальных элит. Неудовлетворенность экономическим положением, произвольно установленными границами между советскими республиками и их политико-административными статусами, территориальные претензии накапливались долгое время.
При этом недовольство загонялось вглубь, а обобществление материальных ценностей и курс на построение новой общности — советского народа, давало возможность Москве игнорировать любые проявления несогласия. При этом Центру было, конечно, известно реальное положение дел. Однако практически одномоментное падение тоталитарной империи не дало возможности подготовиться к решению этих вопросов. На повестку дня сразу же стал вопрос недопущения на постсоветском пространстве югославского сценария развития событий.
С момента образования Содружества одновременно нарабатывалась практика принятия конкретных решений политического урегулирования конфликтов в Содружестве. Так, на киевской (1992) встрече было принято Заявление глав государств — участников СНГ об обстановке в Левобережных районах Республики Молдова.
Исполнительный комитет Содружества участвует в качестве наблюдателя в переговорах по согласованию текста Соглашения о прекращении вооруженного конфликта в зоне Нагорного Карабаха при посредничестве Российской Федерации, США и Франции. И так далее. Острота и масштабность конфликтов в Таджикистане, Грузии, Молдове, Нагорном Карабахе определяют основное направление миротворческого процесса в СНГ, хотя в общем на территории бывшего СССР оставались неразрешенными 180 территориальных споров. В первые годы существования СНГ (по разным данным) в нем произошло более 150 конфликтов на национальной почве, 20 из которых были вооруженными.
Степень вовлеченности СНГ в разрешение этих конфликтов оказалась различной. Так в Таджикистане, Приднестровье, Осетии и Абхазии были задействованы миротворческие силы. Но формально, созданные в рамках Содружества, такие силы стояли только между противоборствующими сторонами в грузино-абхазском конфликте. В Приднестровье, Таджикистане, Осетии силы были созданы в двустороннем и трехстороннем формате. Наибольших успехов Содружеству удалось добиться при разрешении межтаджикского и нагорно-карабахского конфликтов. Первый конфликт был практически разрешен. Во втором удалось остановить вооруженную фазу противоборства и добиться устойчивого перемирия. Практически в такой же «замороженной» фазе находится и конфликт в Приднестровье.
Хотя правила проведения миротворческих операций ООН не формализованы, но в течение времени сложились определенные правила их проведения. В отличие от ООН, при проведении миротворческих операций в СНГ есть специфические особенности, основными из них можно назвать следующие:
Одна из характерных особенностей литературного развития 20-х годов – обилие группировок. Литературный процесс в те годы рассматривался почти исключительно с точки зрения взаимодействия и борьбы литературных групп. Пестрый вихрь самых различных устремлений и переживаний охватил и литературные круги. Процветала богема, шли бесконечные споры, доходившие порой до драк между приверженцами самых разных групп, направлений, течений. Аренами этих битв стали и Дом литераторов на Бассейной, и так называемый «Диск» — Дом искусств на Мойке. Множество молодых людей, главным образом поэтов, за годы нэпа побывали в самых разных группах, шли за говорунами, скороспелыми вождями, которые оказывались по истечении небольшого срока полными банкротами, меняли убеждения чуть не еженедельно. Все это подобие литературной Сечи издавало свои манифесты, обращения, приказы, декларации, злобно поносило противников на бесчисленных диспутах, шумно плясало на телах поверженных соперников.
О литературных группировках 20-х годов с полным правом можно сказать: их возникновение далеко не всегда вызывалось ростом самой литературы, но оно было по ряду причин неизбежно, как неизбежно было затем и их постепенное угасание.
Групповое распределение писателей далеко не совпадало с их классово-идеологической дифференциацией. В те годы, наряду с оценкой писателя по его принадлежности к той или иной группе, критика широко пользовалась такими понятиями, как «пролетарские писатели», «крестьянские», «попутчики». Грани между этими категориями были весьма тонкими и непрерывно стирались. В этом сказывалось воздействие на писателей новой действительности, политики Коммунистической партии, роли диктатуры пролетариата.
Литературное объединение «Серапионовы братья» возникло в начале 1921 года в Петрограде. В него входило несколько молодых писателей: Вс. Иванов, Н. Тихонов, К. Федин, М. Зощенко, Н. Никитин, М. Слонимский, В. Каверин, Лев Лунц, критик И. Груздев и др. Впоследствии К. Федин и Н. Никитин в своих воспоминаниях справедливо отмечают отсутствие единства внутри объединения, конфликты между правым и левым «крыльями» в нем. Сказывалось резкое различие жизненного, социального опыта. Если К. Федин, Н. Тихонов, Вс. Иванов прошли (по словам Федина) «необыкновенные испытания», получили закалку в гражданской войне, то, например, Лунц, Каверин обладали, по словам Федина, опытом, который дается родительским домом, университетом и кинематографом.
Но о внутренних разногласиях серапионовцев литературная общественность узнала много позже. Поэтому критика начала 20-х годов имела основания расценивать статьи Лунца «Почему мы Серапионовы братья?» и «Об идеологии и публицистике» как программу группы. В известной мере декларативный характер имели и автобиографические заметки «серапионовцев», опубликованные в 1922 году в журнале «Литературные записки» и во многом перекликавшиеся со статьями Лунца.
Главной их мыслью было отделение искусства от идеологии. Нельзя полностью согласиться с утверждением В. Каверина, будто «Серапионовы братья» как объединение противостояли внутренней эмиграции. Это можно сказать о художественном творчестве Вс. Иванова, К. Федина, Н. Тихонова, но не об эстетических декларациях группы. В них участники группы отмежевывались не просто от идеологии и политики, а от идеологии и политики, которые одержали победу. Л. Лунц, характеризуя послеоктябрьский период, считал всеобщее «упорядочение» эпохи препятствием для свободного творческого самовыражения художника и фактически смыкался с Е. Замятиным. Серапионовцы, по признанию другого участника объединения, «пуще всего боялись потерять независимость, чтобы не оказалось вдруг: «Общество Серапионовых братьев при Наркомпросе» или при чем-нибудь другом» (М. Слонимский). Идеологическое единство расценивалось здесь как отказ от индивидуальности, от своего творческого лица. В результате «братство» объективно противопоставлялось любому объединению, основанному на общности социальных идеалов. Каждый серапионовец мог, как писал Лунц, красить свою хату в свой цвет, это будто бы не имело никакого отношения к искусству.
Аполитичность, провозглашаемая серапионовцами в своих декларациях, порождала у внутренней эмиграции надежды превратить молодых талантливых писателей в своих единомышленников, на худой конец в людей, оппозиционно настроенных по отношению к художественной политике Советского государства. В «Литературных записках», где печатали их автобиографии, утверждалось: «Искусство служит самому себе, само себя ограничивая и само себя полагая». Одновременно в том же органе печатались славословия нэпу, «раскрепостившему» литературу от государства.
Часть серапионовцев прошла «штудии» мастерства под руководством Е. Замятина, которого в те годы не без основания считали их «литературным дядькой». Замятин требовал отхода от реализма, ориентировал своих питомцев на стилизацию, которой придавал самоценное значение.
27 февраля 1922 года Оргбюро ЦК РКП (б), обсудив вопрос о борьбе с мелкобуржуазной идеологией в литературно-издательской области, постановило признать необходимым поддержать издательство «Серапионовы братья», сделав при этом оговорку: при условии неучастия их в реакционных изданиях.
Участники группы Леф подчеркивали, что продолжают линию футуризма и что эта линия родственна социалистической революции.
Основными членами группы Леф были В. Маяковский, Н. Асеев, О Брик, С. Третьяков, Б. Арватов, Н. Чужак, С. Кирсанов, П. Незнамов; к группе примыкали Б. Пастернак, В. Шкловский и некоторые другие. Группа издавала журнал «Леф» (1923—начало 1925 г.), позже — «Новый мир» (1927—1928).
Не подлежит сомнению искренность желания лефовцев участвовать в строительстве социалистической культуры. В условиях нэпа, острой идеологической борьбы, сказывавшейся и на расстановке творческих сил, лефовцы занимали левый фланг, вступали в контакт с пролетарскими писателями. В отличие от группировок, отстаивавших независимость искусства от политики, от государства, лефовцы охотно предлагали свою помощь советским организациям, видели в сближении искусства с политикой, в участии художника в практических делах по укреплению нового государства важнейшую черту нового искусства. В борьбе с идеологией сменовеховства, с теорией искусства для искусства им несомненно принадлежит значительная роль.
В то же время стремление во что бы то ни стало сохранить верность футуризму не только отбрасывало их самих в решении ряда коренных вопросов социалистической культуры на пройденный путь, показавший свою несостоятельность, но и таило опасность для дальнейшего развития искусства, часто дискредитировало самый принцип сближения искусства с новой действительностью. Это противоречие характерно для всей деятельности Лефа, какие бы поправки в разное время ни вносились в его программу.
Один из основных лефовских лозунгов, наметившийся уже в статьях О. Брика на страницах «Искусства коммуны», звучал: «За искусство-жизнестроение». Попытки сблизить искусство с жизнью, с производством, поставить его на службу агитации и пропаганды, использовать для рекламы советских предприятий — эти формы практического («утилитарного») применения искусства, пугавшие многих писателей и художников, могли бы содействовать известному расширению сферы действия искусства, что и показали Маяковский, Асеев, художник Родченко. Но теоретикам Лефа этого было недостаточно. Лозунг «искусство-жизнестроение» был направлен против искусства как специфической отрасли человеческой деятельности.
Познание и отражение объявлялись особенностью «буржуазного сознания», заинтересованного в том, чтобы «обезволивать» человека, делать его пассивным, не способным преобразовать жизнь. По теории лефовцев искусство должно было строить жизнь, минуя акт познания жизни.
Поскольку познание и отражение жизни объявлялись делом реакционным, то, естественно, отвергался и принцип типизации. «Типы,— рассуждали лефовцы,— улавливались писателями буржуазного общества как следствие стихийного процесса кристаллизации характеров под давлением определенной социальной среды». Вместо типических характеров революционному художнику вменялось в обязанность создавать «обращенки», «стандарты» людей, взятых в той или иной производственной установке (С. Третьяков). Отвергались как отжившие свой век роман, поэма, драматургические жанры. Возникшие в процессе познания и отображения жизни, они, по мнению лефовцев, способны выполнить лишь функцию стока нечистот, выработанных общественным организмом в виде бытовых, этических и эстетических проблем, уже выясненных в соответствующих отраслях знания (Н. Асеев).
Короче говоря, лефовцы в отношении к художественному наследию прошлого занимали все те же нигилистические позиции, что и футуристы «первого призыва». Менялись лишь аргументы.
В одних случаях говорилось о «буржуазной» природе познавательной роли искусства и предлагалось заменить ее «организационной» точкой зрения. Решительно отвергались классики. В одну кучу сваливались «гипноз романтики», символизм, реализм, натурализм; все это якобы в равной мере мешало превращению человека в «орудие социального действия». Высокая оценка массовым читателем и зрителем реалистических произведений расценивалась как проявление «обывательской психики».
В других случаях против художественных традиций прошлого выдвигались теоретические построения формалистов из группы Опояз.
Стремление сохранять верность футуризму привело лефовцев к тому, что их понимание культуры социализма резко разошлось с ленинской программой культурного строительства. Именуя себя «оформителями коммунистического мироощущения», лефовцы заявляли: «Никакой коалиции между Лефом и старым искусством в его сегодняшнем вредоносном применении быть не может и не должно». Борьба за новое искусство, за новаторство понималась лефовцами не как развитие, обогащение уже достигнутой человечеством культуры, а как творчество на ее обломках.
Во второй половине 20-х годов лефовцы, стремясь в освоении новой действительности идти впереди, по-прежнему отстаивают нигилистические позиции в понимании новаторства, и это вскоре привело их к внутреннему расколу, к отходу от группы Маяковского.
Теоретики Лефа подчеркивали, что выступают не как представители художественного течения или направления, а выскакивают за границу искусства в непосредственную жизненную деятельность. Провозглашались два лозунга: «социальный заказ» и «литература факта».
К концу 20-х годов Маяковскому, возглавлявшему Леф, стало ясно, что эта группа не отвечала реальным потребностям развития литературы. Поэт пытался в начале создать группу Реф (революционный фронт искусства), но, убедившись в бесплодности и этой затеи, 8 февраля 1930 года подал заявление о вступлении в РАПП. Леф прекратил свое существование.
Как и лефовцы, конструктивисты признавали ведущую роль РАПП и заключили с ней соглашение. Однако возникновение группы (которую они предпочитали называть школой) было вызвано расхождением с Лефом. Конструктивизм, писал теоретик школы, «отталкивается от футуризма, являясь, во-первых, реакцией против «разрушительных», «заумных» футуристических традиции и, во-вторых, дальнейшим развитием стиховой формы периода Блок — Маяковский.
Конструктивисты хотели идти в ногу с авангардом революции, найти свое место в строительстве социализма. Это место, казалось им, находится на стыке технической революции и социальной. Их деятельность совпала с началом индустриализации страны, и это укрепляло в них уверенность, что конструктивизм становился на гребень гигантской волны энергетического подъема и небывалого роста техники. Однако конструктивисты замахивались на большее. «Конструктивизм, — торжественно заявлял их теоретик К. Зелинский, — это стиль эпохи, ее формирующий принцип, который мы найдем во всех странах нашей планеты, где есть человеческая культура, связанная теми или иными путями с культурой мировой».
Итак, «стиль эпохи», по мнению конструктивистов, это прежде всего стиль техники. Вершиной технического развития была Америка, и это стало для конструктивистов критерием оценки традиций русской культуры. На деле конструктивисты, хотя и обвиняли футуристов в нигилизме, сами в отношении к культуре оставались на позициях нигилизма. Они отмежевывались от национальных традиций. В конце 20-х годов К. Зелинский признает, что их апология техницизма была связана с недооценкой такого факта, как классовая борьба.
В поисках литературного аналога общему «стилю эпохи» конструктивисты выдвинули «принцип грузофикации», расшифровывая это понятие как «повышение смысловой нагрузки на единицу литературного материала, емкость художественной речи». На помощь «грузофикации» должен был прийти «локальный принцип», т. е. подбор словаря, ритма, эпитетов в соответствии с темой, смысловой доминантой произведения. В сущности, это был давно известный в литературе couleur locale, только формалистически обыгрываемый. Так, пояснял К. Зелинский, эпитет «медузная волна» в стихотворении И. Сельвинского «Море» представляет побочный намек на морскую фауну, а в «мозолистом канате» дана «боковая характеристика матросов».
Несмотря на декларативные заявления о желании выйти за пределы узколитературных интересов, конструктивисты оказались не в состоянии подняться над уровнем узкогруппового мышления, цехового понимания перспектив литературного развития. Хорошо сознавая узость новаторских поисков, когда все богатство возможностей поэтического творчества заслонялось либо «символом» (символисты), либо «самовитым словом» (футуристы), либо «образом» (имажинисты), конструктивисты, однако, пошли по этому же пути, придавая решающее значение сюжету. С ориентацией поэзии на сюжет связывалось введение в стих приемов прозы. «Стих должен бить прозу на ее территории»,— звучал их лозунг.
Литературный конструктивизм представлял одну из последних (наряду с Лефом) попыток синтезировать и развить традиции модернистских поэтических школ. Конструктивизм хотел возвышаться над ними как некий «итог мирового масштаба». Но его постигла та же судьба, что и другие модернистские школки. Входившие в ЛЦК (литературный центр конструктивизма) талантливые люди после ликвидации группы приобрели куда более широкую популярность: И. Сельвинский, В. Инбер, Б. Агапов, Ев г. Габрилович К. Зелинский.
Леф конструктивизм, «Серапионовы братья» были объединениями творческой интеллигенции. В те же годы создавались объединения, выступавшие от имени пролетариата (Российская ассоциация пролетарских писателей, пли РАПП), от имени крестьянства (Всероссийское общество крестьянских писателей, или BOKJI). Одно из объединений — «Перевал» — называло себя объединением рабочих и крестьянских писателей. Для 20-х годов такая социальная дифференциация литературных сил была характерна, хотя не всегда номенклатура отвечала реальному содержанию.
Группа «Перевал» возникла в 1924 году по инициативе А. К. Воронского при редакции журнала «Красная новь». О «Перевале» до сих пор можно встретить противоположные мнения – от резкого отрицания ее принципов до почти полной их апологетики. Но во всех этих случаях почти не учитывается эволюция «Перевала», в особенности взглядов его теоретиков А. Воронского А. Лежнева, Д. Горбова и др.
В 1924 году, когда возникло объединение, А. К. Воронский в основном находился на ленинских позициях. В первой половине 20-х годов А. К. Воронский не только талантливо защищал наследие русской и мировой классики, но и во многом правильно представлял перспективу развития нового искусства. А. Воронский, А. Лежнев, Д. Горбов в ту пору считали реализм художественным методом, наиболее близким задачам и сути революционного искусства, диалектико-материалистическому мировоззрению.
С середины 20-х годов А. Воронский стал на позиции теоретического отрицания самой возможности пролетарской культуры. В понимании задач культурного строительства в эпоху пролетарской диктатуры критик отошел от ленинизма, принял на вооружение капитулянтскую версию Троцкого о том, что рабочий класс в переходный период своей оригинальной культуры и искусства не создаст. Эта неверная ориентация стала для талантливого критика источником духовной драмы. Его дальнейшие выступления по вопросам литературы, отличаясь отдельными верными наблюдениями и сохраняя в ряде случаев печать своеобразия, таланта, начинают страдать коренным пороком — непониманием перспективы развития культуры и литературы в эпоху строительства социализма, серьезными уступками идеалистической эстетике. Это помешало критику понять и правильно оценить и суть творчества ряда крупнейших писателей, в том числе Горького, Маяковского, Фадеева.
Воронский вскоре ушел из «Перевала», но его эволюция в известно мере характерна и для его последователей — А. Лежнева, Д. Горбова и др. Это определило дальнейшую судьбу объединения.
Вначале все благоприятствовало «Перевалу»: популярность Воронского среди писателей как чуткого критика и хорошего организатора, его стремление стать выше цеховых интересов, которые отличали все другие объединения, внимание к таланту, возможность выступать на страницах самого популярного журнала и других изданий, курируемых Воронским... И в «Перевал» на первых порах потянулись многие писатели. Однако очень скоро это объединение превратилось в небольшую замкнутую группу. Пребывание в ней М. Пришвина, Эд. Багрицкого, П. Павленко, А. Малышкина оказалось временным. Остававшийся до конца существования группы талантливый прозаик Иван Катаев, хотя и подвергался резкой критике как перевалец, в действительности вносил в идейно-художественную программу объединения существенны поправки. Но это была уже не та программа, с которой обращались в ЦК партии организаторы объединения.
Субъективно теоретики и критики «Перевала» руководствовались при этом хорошими намерениями: они хотели отстоять специфику искусства, его внутренние законы, с которыми, по их мнению (и это отчасти было верно), не всегда считались деятели пролетарского литературного движения, над которой совершали насилие представители «левых» течений. Спор разгорелся по коренному вопросу — о природе художественного творчества, о роли идеологии, политических, философских и иных убеждений в развитии искусства.
В отличие от лефовцев и конструктивистов, выдвигавших на первый план и гипертрофировавших рассудочное, рациональное начало в творческом процессе, Воронский с самого начала считал истинным художником только того, кто «творит своим нутром». Позже этой мысли критик придал характер эстетической догмы, найдя опору в поддержанном Троцким кредо всех оппортунистов о том, что художественное творчество по природе своей внерассудочно, и поэтому ему противопоказано какое бы то ни было регулирование.
Борясь с рассудочностью, тенденциозностью, иллюстративностью, которые выдавались некоторыми эстетиками и критиками за марксизм, отстаивая эмоциональную природу искусства, перевальцы впадали в другую крайность, отрывали искусство от идеологии, политики.
Критика 20-х годов сурово встретила идеи перевальцев. В ряде случаев под сомнение ставилась гражданская репутация участников объединения. Это были издержки идейной борьбы.
Перевальцы выдвинули хорошие требования: искренности, эстетической культуры, гуманизма. Но в результате отступлений от марксизма-ленинизма, а также полемического заострения мысли в споре с рапповцами и лефовцами все их требования получили абстрактное истолкование.
Ни один талантливый советский художник не отвергал искренности как непременного условия творчества. Перевальцы объясняли провозглашение этого лозунга необходимостью борьбы с приспособленчеством, но своим острием он оказался направлен против боевого, политически актуального искусства: в неискренности теоретик «Перевала» А. Лежнев, например, заподозрил автора поэмы. «Хорошо!». Искренность, бескорыстие отождествлялись перевальцами с непреднамеренностью, с полным отсутствием какой бы то ни было тенденции. Художник может иметь свои философские и политические убеждения, рассуждал Д. Горбов, но эти убеждения «остаются за порогом самого творчества.
В отличие от рассмотренных выше литературных группировок, являвшихся своего рода микро-объединениями, Российская ассоциация пролетарских писателей была массовой организацией. И хотя в художественном творчестве решающую роль играет не количество писателей, а их одаренность, глубина постижения ими жизни, тем не менее фактор массовости для литературы социалистической революции имеет особое значение.
Народ, совершивший социалистическую резолюцию и взявший на себя ответственность за дальнейший ход истории, получил возможность проявить себя во всех сферах творчества. Пример и на этом поприще должен был показать застрельщик социалистической резолюции — рабочий класс. Отказаться в этих условиях от создания пролетарского искусства — значит согласиться с распространяемым идеологами эксплуататорских классов мифом о неспособности народных масс к творческой и организаторской деятельности. В противовес такой капитулянтской тенденции и в борьбе с нею возникла и развивала свою деятельность РАПП. Уже одно это поднимает ее над «Перевалом», так и не реализовавшим своего первоначального решения стать рабоче-крестьянским творческим объединением.
На счету РАПП много ошибок. Дурная слава закрепилась за нею так прочно, что до последнего времени ее деятельность не получает объективного освещения. Все еще преобладает пафос разоблачения. Забыто, что ни одно объединение не столкнулось с такими сложными задачами. РАПП была призвана объединить все творческие силы рабочего класса и повести за собой всю литературу, воспитывая также писателей из интеллигенции и крестьян в духе коммунистического мировоззрения и мироощущения. Ей, этой организации по самой ее природе предстояло доказать превосходство свободной социалистической литературы над литературой буржуазного общества, положить конец полуобломовскому, полуторгашескому принципу: писатель пописывает, читатель почитывает; утверждая атмосферу подлинной демократии, демократии пролетарской диктатуры, очистить литературу от карьеризма, буржуазного индивидуализма и анархизма, создать совершенно новую нравственную атмосферу на основе ленинского принципа партийности.
Рапповцам решение этих задач во всем их объеме оказалось не по силам. Но не следует забывать, что литература за всю свою многовековую историю бралась за их решение впервые. Многих писателей из интеллигенции еще нужно было вовлекать в строительство новой художественной культуры. С этой задачей РАПП не справилась. Однако именно она подготовила к ее решению писательское сознание больше, чем любое микрообъединепие. Подготовила уже тем, что заставила считаться с политической и творческой активностью рабочего класса как ведущей силы эпохи.
На деятельности РАПП сказались также противоречия переходного этапа нашей истории, наглядно проявилась борьба двух тенденций — объединяющей и разъединяющей, плодотворных поисков нового и инерции недавнего пролеткультовского прошлого, которую не так просто было преодолеть.
Возникновению ассоциации пролетарских писателей предшествовали попытки группы «Кузница» создать Всероссийскую ассоциацию пролетарских писателей. (в октябре 1920 года по инициативе этой группы был созван Всероссийский съезд пролетарских писателей.) Но эта организация оказалась недостаточно жизнеспособной. Однако необходимость в объединении пролетарских творческих сил остро осознавалась участниками групп «Рабочая весна», «Молодая гвардия», «Октябрь».
В начале 1923 года была созвана Московская конференция пролетарских писателей, принявшая решение о создании Московской ассоциации пролетарских писателей (МАПП). В 1925 году оформилась Всероссийская ассоциация пролетарских писателей (ВАПП). Осенью 1928 года состоялся I съезд пролетарских писателей. Теоретическим органом РАПП был журнал «На посту» (с 1923 г.), реорганизованный после резолюции ЦК РКП (б) «О политике партии в области художественной литературы» (18 июня 1925 г.) в журнал «На литературном посту».
Несомненно то, что РАПП энергично вступала в защиту четкой классовой позиции в искусстве, против тенденций деидеологизации. Делалось это часто без должного такта и дифференцированного подхода к писателям из интеллигенции; ленинское требование разъяснять и убеждать нередко подменялось командованием, бесцеремонной «проработкой» инакомыслящих.
Помимо заострения внимания на роли литературы как идеологического фактора, РАПП как ни одна из литературных организаций тех лет концентрировала внимание писательской общественности на больших общеэстетических проблемах.
Усилия микрообъединений чаще всего были сосредоточены на частных вопросах, таких, как роль звука, образа, сюжета. Что же касается проблем общелитературного значения, то РАПП в их постановке имела известные преимущества перед микрообъединениями. Таковы проблемы художественного метода, современного героя, эпоса. При всех ошибках в подходе к ним эти проблемы имели больший резонанс и полнее выражали насущные нужды литературного развития.
И сильные и слабые стороны деятельности РАПП приобретали общелитературное значение. Это определялось размахом рапповского движения. Пленумы и конференции этой организации превращались в форум всесоюзного значения. Отрицательная репутация РАПП во многом обязана некоторым деятелям из руководства РАПП, вроде Родова и Авербаха, страдавшим болезнью «вождизма», комчванством, политиканством.
Массовость организации, разумеется, усиливала и резонанс ошибок ее руководящей верхушки, но нельзя забывать о волне творчества, инициативы, поднимавшейся из глубины рабочего класса, трудового народа, примкнувшей к движению демократической интеллигенции. Деятельность РАПП была в поле зрения всей литературной и советской общественности.
В атмосфере бурного роста нового общества шло формирование нового типа писателя. Это не могло не оказать решающего влияния и на судьбу литературных группировок 20-х годов.
Леф конструктивизм, «Серапионовы братья» были объединениями творческой интеллигенции. В те же годы создавались объединения, выступавшие от имени пролетариата (Российская ассоциация пролетарских писателей, пли РАПП), от имени крестьянства (Всероссийское общество крестьянских писателей, или BOKJI).
Участники объединения «Серапионовы братья» внесли заметный вклад в советскую литературу. Но не потому, что оказывались верны принципам аполитичности, формализма и эстетизма, как утверждают зарубежные «советологи», а потому, что оказались в состоянии преодолеть чуждые влияния. Особенно большую роль в этом отношении сыграл Горький.
Ошибки РАПП были обстоятельно раскритикованы сразу же после ликвидации этой организации. Некоторые из них стали заметнее позже. Но в историческом аспекте ясно также, что они не серьезнее, чем, скажем, ошибки «Серапионовых братьев», Лефа или «Перевала». Большую часть рапповцев не упрекнешь ни в отсутствии преданности революции, ни в нежелании бороться за искусство, созвучное эпохе.
В тех случаях, когда в литературном объединении сталкивались заинтересованность в победе революции и одновременно стремление отстоять независимость художественного творчества от утверждавшейся в новом обществе идеологии, это вносило в деятельность объединения глубокие противоречия. Значение и судьба объединения во многом зависели от того, какая из этих противоборствующих внутри него тенденций возобладает.
Время требовало объединения всех сил, искренне жаждавших участвовать в социалистическом преобразовании страны.
]]>
Ко времени открытия Крымской конференции руководителей трех держав – США, Великобритании и СССР (4 - 12 февраля 1945 г.) советские войска одержали ряд крупных побед на берлинском направлении, овладев районом Силезии, и готовились штурмовать Берлин. Союзнические войска вели наступление на Рур и завершали операции по освобождению Италии.
На Тихом океане японцы отступали на всех направлениях. Но оставалась еще дислоцированная в Маньчжурии почти миллионная Квантунская армия и примерно 5 млн. солдат на территории Японских островов и в Китае. Поэтому, встретившись на Мальте 2 февраля 1945 г. Черчилль и Рузвельт обсудили как план дальнейших операций в Западной Европе, так возможность вовлечения Советского Союза в войну с Японией. Эти вопросы рассматривались на проходившей с 4 по 12 февраля 1945 г. Крымской конференции, на которой вновь собрались Сталин, Черчилл Рузвельт.
На конференции были согласованы планы окончательного разгрома Германии, скоординированы удары с Востока и Запада, уточнены одновременные действия авиации. При этом основное значение признавалось за Восточным фронтом, потому что там немцы оказывали самое ожесточенное сопротивление. После завершения разгрома Германии, главы правительств признали необходимым осуществление оккупации Германии, ее расчленения на зоны и установления над ними союзнического контроля с целью уничтожения нацизма и милитаризма.
Предусматривалось разоружение Германии, роспуск всех германских вооруженных сил, ликвидация ее генерального штаба, наказание военных преступников, уничтожение нацистской партии. Рузвельт и Черчилль предложили также предоставить зону оккупации Франции и включить ее представителей в контрольную комиссию по Германии. Было принято решение обязать Германию уплачивать репарации за причиненный ею ущерб, размер которых должна была определить специальная комиссия в Москве.
На Крымской конференции было также решено, что Франция имеет право участия в решении вопросов, связанных с Германией, и ей должна быть предоставлена зона оккупации. В развитие положений Думбартон-Окской конференции, в Крыму были рассмотрены вопросы создания организации для поддержания мира и безопасности. Она получила название Организации Объединенных Наций. Предусматривалось право вето при принятии решений Совета Безопасности ООН и был решен вопрос о представительстве советских республик, уточнена формула единогласия при голосовании и намечена дата проведения конференции - 25 апреля 1945 г. в г. Сан-Франциско (США).
В принятом 11 февраля 1945 г. соглашении держав по вопросам Дальнего Востока подчеркивалось, что после разгрома фашистской Германии и окончания войны в Европе, СССР вступит в войну с Японией, при условии, что будет сохранено статус-кво во Внешней Монголии (МНР), на которую претендовало правительство Чан Кайши. Вторым условием был пересмотр Портсмутского мира (1905 г.) и возвращение Советскому Союзу южной части о. Сахалина, интернационализация порта Дайрен, восстановление права совместной с Китаем эксплуатации КВЖД и передача СССР Курильских островов, которые были закреплены за Японией, согласно Петербургскому трактату 1875 г.
Одним из главных событий, последовавших за Крымской конференцией, был созыв 25 апреля 1945 г. конференции объединенных наций в г. Сан-Франциско, на которой была учреждена новая международная организация по обеспечению мира и безопасности. В ее работе принимали участие 26 государств, подписавших 1 января 1942 г. Декларацию Объединенных Наций и страны, позднее объявившие войну Германии, а также нейтральные государства, всего более 50 стран. От Советского Союза членами ООН стали РСФСР, Украина и Белоруссия.
17 июля 1945 г. в пригороде Берлина Потсдаме открылась конференция, на которой предусматривалось создание Совета министров иностранных дел (СМИД), в который должны были войти представители США, Великобритании, Франции, СССР и Китая. Были определены мероприятия по демилитаризации, денацификации, демократизации Германии, уничтожению германской военной промышленности. Хотя предусматривался роспуск всех нацистских организаций, генерального штаба, офицерского корпуса и образование зон оккупации, главы правительств договорились рассматривать Германию, как экономическое целое.
Три правительства брали на себя обязательство провести суд над нацистскими военными преступниками. Было принято решение о выводе иностранных войск из Сирии и Ливии. Важным решением трех стран было их намерение добиться подписания мирных договоров с Италией, Австрией, Венгрией, Румынией, Финляндией и поддержать их просьбу о приеме в ООН.
В Потсдаме была обсуждена проблема завершения войны с Японией. Советская сторона подтвердила свое решение вступить в войну. 26 июля США, Великобритания и Китай подписали декларацию, призывавшую Японию к немедленной капитуляции.
На Потсдамской конференции были рассмотрены проблемы послевоенного устройства мира и Европы. Вместе с тем, в США и Великобритании все больший вес набирали сторонники отказа от сотрудничества с Советским Союзом, пытавшиеся оказать давление на него по всем вопросам, относящимся к Европе.
]]>