Социальный конструктивизм

В рамках данного проекта нами рассмотрена работа Александра Вендта “Анархия – это то, что государства делают из нее: социальное конструирование силовой политики”^[1] – статья в журнале, опубликованная в Международной организации в 1992 году, в которой излагается конструктивистский подход к теории международных отношений.

Сам термин “конструктивизм” ввел в употребление представитель критического направления в международных отношениях Н. Онуф. В отличие от реалистов и либералов, определяющих интересы участников МО как борьбу за власть (реалисты) и либеральную модернизацию экономических и политических институтов (либералы), конструктивисты не настаивают на твердом знании интересов. По их убеждению, интересы и сама реальность обуславливаются меняющимся социально-культурным контекстом. Онтологически конструктивисты защищают идеалистическую картину мира, и потому международная система представляется им системой норм, идей и институтов, а не анархией и вызванной ею борьбой за материальные ресурсы. Интересы участников МО могут быть переформулированы с изменением культурного контекста, который, следовательно, подлежит изучению и пониманию. Значительным прорывом в развитии конструктивистского знания стал выход в 1996 году в США книги “Культура национальной безопасности” под редакцией П. Катценстайна.

Свою статью Александр Вендт так же начинает с рассмотрения разногласий между неореалистами и неолибералами “неореалисты и неолибералы разделяют в целом подобные предположения о агентах: государства являются главными действующими лицами в системе, и они определяют безопасность в “своекорыстных” условиях. Неореалисты и неолибералы могут не согласиться, в какой степени государства мотивировано относительным против абсолютного прироста, но обе группы принять эгоистическое состояние в качестве отправной точки для теории”.

Тут надо, мы считаем, напомнить основные положения этих двух школ.

Формирование нереалистического (англ. neorealism) направления (иное наименование – структурный реализм (англ. structural realism)) в теории международных отношений связано со стремлением приблизить ее к идеалам научного познания и внедрением в нее методологии структурализма, так, как она была разработана в рамках французской философии второй половины XX века.

Исходная установка неореалистов – государства, являясь основными и самостоятельными единицами международных отношений, рассматриваются не сами по себе, но с учетом тех структур, которые они образуют.

Неореализм сохраняет ряд исходных положений политического реализма:

• рассмотрение государства в качестве ключевого элемента международных отношений;
• закрепление за категорией силы (прежде всего рассматриваемой с точки зрения военного превосходства) доминирующей роли;
• использование концепции “баланс сил”;
• понимание международных отношений как анархичных.

При этом в неореализме относительно указанных пунктов происходят следующие трансформации:

• государства рассматриваются не только сами по себе, но и с учетом тех структур, которые они образуют;
• происходит расширение содержания категории силы за счет включения в нее невоенных составляющих;
• “баланс сил” рассматривается со структурной точки зрения (как правило, – на основе идеи полярности международных отношений);
• вводится идея “зрелой анархии”, которая в определенной степени подается регулированию^[2].

Теоретическими истоками неолиберализма (англ, neoliberlism), помимо собственно теоретической школы либерализма в международных отношениях (классического идеализма), послужили:

• неореализм;
• неолиберализм, как он формировался в сфере политической экономии и философии.

Основная установка неолиберализма – национальные государства заинтересованы (или должны быть заинтересованы) в абсолютном, а не в относительном выигрыше для себя и других государств. Между странами существует множество связей и отношений, в которых сила или могущество является недейственным или несущественным инструментом реализации политики. Воздействие на других участников международных отношений с помощью силы становится слишком дорогим. Более эффективными средствами влияния становятся экономические и правовые рычаги.

Неолибералы особое внимание обращают на множественность участников современных мировых процессов (в связи с чем это направление также называют плюрализмом (англ. – pluralism)). Акторами международных отношений могут выступать:

• государства – главные, но не единственные участники международных отношений;
• межправительственные организации;
• неправительственные организации;
• транснациональные корпорации;
• внутригосударственные регионы различных стран.
• государственные демократические институты, которые обеспечивают мир на национальном уровне, могут и должны быть воспроизведены и на уровне международном для разрешения конфликтов мирным путем.

Подключение новых акторов к международным отношениям имеет как следствие разделение властных полномочий между ними и государствами. При этом государства приобретают новые функции, связанные с координацией усилий на международной арене. Стирается грань между внешней и внутренней политикой^[3].

В своей статье Александр Вендт утверждает, что анархия не присуща международной системе в том виде, в каком ее представляют другие школы теории международных отношений, а скорее является структурой национальных государств в системе. В основе конструктивистской мысли лежит идея о том, что многие ключевые аспекты международных отношений социально построены (они получают свою форму в результате продолжающихся процессов социальной практики и взаимодействия), а не являются неотъемлемыми, вопреки предположениям неореализма и неолиберализма. Согласно Вендту, двумя основными принципами конструктивизма являются:

• Структуры человеческого объединения определяются прежде всего общими идеями, а не материальными силами.
• Идентичность и интересы целевых акторов строятся на этих общих идеях, а не задаются природой.

Конструктивистские настроения резюмируются в следующей выдержке из статьи: “I argue that self-help and power politics do not follow either logically or causally from anarchy and that if today we find ourselves in a self-help world, this is due to process, not structure. There is no “logic” of anarchy apart from the practices that create and instantiate one structure of identities and interests rather than another; structure has no existence or causal powers apart from process. Self-help and power politics are institutions, not essential features of anarchy. Anarchy is what states make of it”. ^[4]

Мы, считает Вендт не должны относиться к интересам и идентичности как к данности. Хотя Вендт соглашается с государственным взглядом, он утверждает, что в важной области исследований следует рассматривать интересы государства и идентичность как зависимую переменную. Вендт признает, что есть те, кто изучает, как факторы первого и второго образа влияют на идентичность и интересы государства; он хочет, чтобы мы изучили, как анархия влияет на идентичность и интересы государства.

В центре внимания статьи находится демонстрация того, что одно из ключевых понятий реализма – политика силы – по сути, социально и может быть преобразо­вано в ходе человеческой деятельности.

Рассматривая идентичность государства, А. Вендт опреде­ляет его как относительно стабильные, основанные на ролях, ожидания актора относительно самого себя. Формирование идентичности государства происходит в ходе взаимодействия с другими участниками международных отношений. Как подчер­кивает А. Вендт, идентичности как самостоятельные сущности не могут определяться изолированно от социального контекста – они внутренне взаимосвязаны. В результате идентичности должны трактоваться в качестве набора значений, которые субъект приписывает себе, рассматривая поступки других акто­ров. Таким образом, познание государством самого себя непо­средственно связано с восприятием других участников между­народных отношений.

Вендт считает, что нужна комбинация неолиберализма и конструктивизма, которая изучит, как система влияет на идентичность и интересы государства.

Вендт выступает за конструктивистский подход к концепции самопомощи. Он утверждает, что международные институты (здесь институт самопомощи) могут изменить государственную идентичность и интересы.

Он утверждает, что концепция самопомощи, как ее определяют реалисты (и главным образом вальс), происходит от взаимодействия единиц в системе, а не от анархии. Эта концепция вступает в противоречие со структурными, детерминистскими аргументами, выдвигаемыми реалистами, в которых анархия является ключевой объясняющей переменной, которая управляет взаимодействиями.

Вендт говорит, что государства взаимодействуют друг с другом и, основываясь на результатах этого взаимодействия, могут охарактеризоваться как самопомощь, но этому результату не обязательно следовать. То, что наблюдается, самопомощь или нет, определяется процессом, а не структурой.

Взгляды других представителей социального конструктивизма развивают идеи Александра Вендта, “чьи работы, по сути, заложили основы данного теоретического направления”^[5].

Так, Дж. Рагги же на примере анализа средневекового мироустройства развивает представление о множественности элементов, включающем в себя города, торговые ассоциации, коммерческие лиги, университеты, п|апство, империи и др.). Эти элементы образовывали пространство взаимопересекающихся юридических компетенций. Современная система международных отношений характеризуется иным уровнем дифференциации – исключительностью компетенций наций-государств, которая основывается на идее взаимного признания суверенитетов.

Таким образом, вводя в исследование концепт дифференциации, Дж. Рагги считает, что в измерении, которое он очерчивает, и будет иметь место возможная грядущая трансформация современной системы в постсовременную.

Дж. Рагги также вводит новое понимание международного процесса, основанное на введенном Э. Дюркгеймом понятии динамической плотности системы – общего количества, скорости и разнообразия взаимодействий. Качественная трансформация динамической плотности системы определяет системную трансформацию в целом.

И. Нойманн, опираясь на философские идеи Л. Витгенштейна, предлагает подойти к анализу государства как актора мировой политики с точки зрения лингвистического анализа, который, по его мнению, позволяет преодолеть недостатки, связанные с антропоморфным видением субъекта миро-политического действия:

• в рамках лингвистического анализа основным объектом исследования выступает разноуровневая структура отношений между элементами, что дает возможность уйти от поиска онтологических основ изучаемого объекта;
• эволюция языкового феномена отличается от эволюции организма, что способствует расширению проблематики адаптации государства к современным условиям.

Таким образом, государство как актор мировой политики-это не статичный объект, а процесс, продукт постоянных конститутивных практик. Это конструкт устойчивых социальных практик – языковой конструкт.

Конструктивистский подход в области изучения вопросов безопасности развивается в рамках Копенгагенской шкоды и концентрирует внимание на том, как те или иные вопросы становятся вопросами безопасности, как угрозы становятся угрозами. Представители Копенгагенской школы – Б. Бузан и О. Вайвер – предлагают новую модель понимания международной и региональной безопасности^[6].

Традиционный подход в изучении безопасности акцентирует внимание на материальных факторах (например, количество вооружения, численность населения и т. д.). Исследователи в рамках Копенгагенской школы отказываются рассматривать вопрос, есть ли угрозы в реальности, существуют ли они объективно, и утверждают, что все угрозы конструируются. Копенгагенская школа утверждает, что оружие само по себе не является угрозой. Танки сами по себе не могут являться угрозой, потому что они, например, могут использоваться в миротворческих операциях. Танки становятся угрозой только если мы принимаем решение, что некоторые данные танки – угроза, и начи наем действовать в соответствии с этим решением.

В соответствии с представлениями Копенгагенской школы между акторами существует соревнование за право определять, что является угрозой, что является безопасностью^[7].

Литература

1. Alexander Wendt. Anarchy is what states make of it: the social construction of power politics. Article in International Organization ■ March 1992 URL: https://courses. helsinki. fi/sites/default/files/course-material/4594742/Wendt. pdf (дата обращения: 07.11.2018).
2. Ивачева О. Е. Идеи, традиции, институты – значение конструктивизма в современных международных исследованиях (на примере исследований безопасности в АСЕАН) // Евразийский Союз Ученых (ЕСУ) № 9 (18). 2015 I Политические науки. – СС. 70-73
3. Лебедева М. М. Мировая политика: Учебник для вузов / М. М. Лебедева. – 2-е изд., испр. и доп. – М.: Аспект Пресс, 2007 – 365 с.
4. Павленко О. В. Конструктивистский подход к исследованию международных отношений: возможности и пределы // Вестник РГГУ. Серия: Международные отношения. Зарубежное регионоведение. Востоковедение. № 6 (149), 2015. С. 53-68.
5. Черных И. А. Теории международных отношений: Учебное пособие для специальностей “Международные Отношения”, “Регионоведение” и “Политология”. – Алматы, Казак университетi. 2009. – 182 с.

Ссылки

^[1] Alexander Wendt. Anarchy is what states make of it: the social construction of power politics. Article in International Organization March 1992 URL: https://courses.helsinki.fi/sites/default/files/course-material/4594742/Wendt.pdf (дата обращения: 07.11.2018).

^[2] Черных И.А. Теории международных отношений: Учебное пособи^ для специальностей «Международные Отношения», «Регионоведение» и «Политология». - Алматы, Казак университетi. 2009. - с.48

^[3] Черных И.А. Теории международных отношений: Учебное пособи^ для специальностей «Международные Отношения», «Регионоведение» и «Политология». - Алматы, Казак университетi. 2009. - с.81

^[4] «Я утверждаю, что политика самопомощи и власти не следует ни логически, ни причинно из анархии, и что, если сегодня мы окажемся в мире самопомощи, это связано с обрабатывать, а не структурировать. Не существует «логики» анархии, кроме практики, которая создает и создает одну структуру идентичностей и интересов, а не другую, структура не имеет существования или причинных способностей помимо процесса. Политика самопомощи и власти учреждения, а не существенные признаки анархии. Анархия - это то, что государства делают из нее». (Перевод Google)

^[5] Черных И.А. Теории международных отношений: Учебное пособие для специальностей «Международные Отношения», «Регионоведение» и «Политология». - Алматы, Казак университетi. 2009. - с.137

^[6] Черных И.А. Теории международных отношений: Учебное пособие для специальностей «Международные Отношения», «Регионоведение» и «Политология». - Алматы, Казак университетi. 2009. – С.87

^[7] Черных И.А. Теории международных отношений: Учебное пособие для специальностей «Международные Отношения», «Регионоведение» и «Политология». - Алматы, Казак университетi. 2009. – С.88