Политика РФ на постсоветском пространстве

Политика в отношении стран ближнего зарубежья традиционно провозглашалась важнейшим направлением внешней политики России.

В то же время на протяжении примерно полутора десятилетий после распада СССР позиции России в постсоветской Евразии неуклонно ослабевали, а интеграционные инициативы не удавалось перевести в практическую плоскость. Ситуация начала меняться в середине 2000-х гг.; в течение 2009-2013 гг. интеграционные процессы на пространстве постсоветской Евразии получили новый импульс.

Соглашения, принятые в рамках Евразийского экономического сообщества, прогресс в работе Таможенного союза (ТС), создание Единого экономического пространства (ЕЭП), начало деятельности Евразийской экономической комиссии как надгосударственного органа являются наглядными результатами имеющихся достижений. Наконец, на минском саммите Высшего Евразийского экономического совета в октябре 2013 г. были подписаны соглашения, положившие начало процессу присоединения Армении к ТС и ЕЭП и открывающие аналогичную перспективу для Киргизии.

Однако по ряду ключевых вопросов, касающихся будущего интеграционных структур, до сих пор нет единства мнений даже между политическими элитами России, Белоруссии и Казахстана; это же касается перспектив дальнейшего расширения числа государств-участников интеграционного процесса.

Переломным в переходе от деклараций к реальной интеграции на постсоветском пространстве стал 2007 г. 6 октября президентами России, Белоруссии и Казахстана были подписаны документы, заложившие фундамент для объединения этих стран в действительно единую таможенную территорию с общим таможенным тарифом, т. е. для создания полноценного Таможенного союза: Договор о создании единой таможенной территории и формировании Таможенного союза, Договор о Комиссии таможенного союза, ставшей первым на постсоветском пространстве наднациональным органом, которому стороны добровольно передавали полномочия по регулированию важнейших вопросов функционирования Таможенного союза, и рассчитанный на 3 года план действий по формированию Таможенного союза, утверждённый совместным решением президентов России, Белоруссии и Казахстана, которым предусматривалось заключение сторонами свыше 50 специальных соглашений.

Эти документы были последовательно подписаны в 2008 – 2009 гг., как и было намечено. В дополнение к ним в 2010-2011 гг. было подписано еще около 30 соглашений; заложивших достаточно прочную нормативно-правовую основу функционирования ТС. После ратификации и вступления в силу этих соглашений 1 июля 2011 г таможенный и другие виды контроля товаров были перенесены с «внутренних» границ России, Белоруссии и Казахстана на их внешние границы, т. е. границы со сторонами, не входящими в ТС.

18 ноября 2011 г. лидеры трёх государств подписали также документы, учреждающие Евразийскую экономическую комиссию как единый регулирующий орган Таможенного союза и Единого экономического пространства (соответственно, к ней с начала 2012 г. перешли полномочия бывшей Комиссии таможенного союза) и будущего Евразийского Экономического Союза. Высшим органом, осуществляющим управление ЕЭП и ТС, стал Межгосударственный Совет ЕврАзЭС, который сохранил за собой и функции главного органа Евразийского экономического сообщества в целом; при этом для решения вопросов, касающихся ТС и ЕЭП, Межгоссовет проводит отдельные заседания с участием руководителей только России, Белоруссии и Казахстана.

Начиная с 2012 г. для высшего органы «тройки» государств (с учётом предстоящего создания Евразийского Союза) введено новое название – Высший Евразийский экономический совет. При этом Межгосударственный Совет сохраняется как руководящий орган ЕврАзЭС.

Для формирования эффективных механизмов защиты национальных интересов России в странах постсоветской Евразии и усиления роли России как «локомотива» евразийской интеграции представляется необходимой реализация следующих задач:

• Необходимо обеспечить наличие в России четкой государственной стратегии в отношении стран постсоветской Евразии.
• Следует выстраивать долговременные контакты не только с представителями властных структур стран ближнего зарубежья, но и лидерами и активистами оппозиционных сил (разумеется, за исключением тех, чья идеология носит ярко выраженный националистический характер), а также участвующими в политической жизни НПО, значимость которых была наглядно продемонстрирована в ходе т. н. «цветных» революций.
• При создании благоприятных предпосылок для расширения имеющихся интеграционных структур (ТС и ЕЭП, в будущем – Евразийского Экономического Союза) представляется, что оптимальным вариантом стала бы синхронизация корректировки нормативной базы этих организаций и процесса включения новых членов в организацию.
• России следует всячески стимулировать контакты своих регионов с ключевыми территориями стран постсоветской Евразии, в особенности украинскими и молдавскими. В отдельных случаях региональные лидеры этих регионов не просто заявляют о своей заинтересованности в развитии таких отношений, но и уже достигли значительных результатов как в экономической, так и в социальной (образование, культура и т. д.) сферах.
• Необходима система мер, направленных на постоянную, а не проектную поддержку пророссийских НПО и экспертов.
• Фактором сохранения культурного единства постсоветского пространства является обеспечение функционирования единого информационного поля.
• Необходима и всесторонняя политическая, финансовая (при необходимости через косвенное финансирование при содействии местных бизнес-структур) и организационная поддержка Интернет-порталов и вещания теле – и радиоканалов, имеющих целью поддержку пророссийских сил в странах СНГ.
• Не менее важно расширение поддержки средних и высших образовательных учреждений, ведущих преподавание полностью или частично на русском языке. При этом у выпускников этих учебных заведений должна быть возможность на льготных условиях (вплоть до 100%-го бюджетного финансирования) продолжить образование в российских ВУЗах.
• Поддержка русскоговорящих жителей стран СНГ не должна сводиться лишь к поддержке русской диаспоры в новых независимых государствах. Такой подход может оказаться контрпродуктивным, подразумевая изначальное разделение граждан этих государств на меньшинство «своих» и большинство «чужих», что неизбежно влечет лишь дальнейшее отчуждение этого большинства (включая интеллектуальную элиту) от России.